Ключ, перо и самоцвет (СИ)

— А вы как попали в церковь? Как стали телепатом и дознавателем? В смысле, вас же как-то находят и обучают? — сыч наконец решился удовлетворить любопытство.

— Конечно, как и всех, — Оис посчитал, что ничего страшного не случится, если рассказать немного о детстве и юности. В конце концов, в этой информации не было ничего секретного, — Но начну с того, что телепатами рождаются, а не становятся. Это дар, передающийся по наследству, как и прочая магия. Обычно, никто об этом не задумывается, но церковь — семейный институт. Жрецы и телепаты, как и все, вступают в брак и заводят детей, просто делают это гораздо позже принятых норм, потому такие вещи и не бросаются в глаза.

Оис задумался, с родными он был не в ладах и очень давно не общался. Говорить о них не хотелось. Сделав небольшую паузу, орёл продолжил, решив упомянуть лишь вскользь.

— Вообще-то я родился в обычной семье. В крестьянской общине при рисовых плантациях. В младшей школе заметили, что я могу влиять на чужие эмоции, и перевели учиться к магам. Сначала я волновался, боялся, что слишком слаб и ничего не умею. Но потом оказалось, что там все примерно моего уровня.

— Ого, у магов, должно быть, и ссоры жёстче?

— Не сказал бы, — Оис пожал плечами, — Совсем без конфликтов уж не бывает, но светлые маги довольно безобидны, а телепат, будучи таким же мелким оболтусом, мало на что способен. К тому же, нам дали отличных наставников. Они следили за порядком и помогали находить общий язык. Зимы мы проводили вместе, постигая науки. Летом же нас развозили по домам, возвращая семьям. Но ты и сам эту систему знаешь, все имперские школы устроены одинаково.

— Да, звучит знакомо. А как вы решили, что хотите стать именно дознавателем, а не сборщиком молитв, или ещё кем другим? Или у вас там отбор устраивают? — спросил сыч.

— Что-то вроде того. На самом деле мы пробовались во всех сферах, а потом решали что именно нам по душе и по плечу. Вот и весь секрет, — Оис хмыкнул, а потом с улыбкой добавил, — никому не говори, но в дознаватели я пошёл, потому что там выдают крутые маски.

— Чего? — Нур рассмеялся от неожиданности.

— На самом деле они нужны, чтобы мы могли спокойно ходить в отпуск, — пояснил телепат, — сложно отдыхать и набираться сил под косыми взглядами людей. Хотя некоторые считают маски пережитками прошлого. Ходит же как-то стая покровителя без них, и ничего.

— Да, слышал об этом, но то ведь публичные птицы. Главы церкви как-никак. Им положено.

— Вот именно. Правильно понимаешь.

Довольный орёл замолчал, Нур изумлённо покачал головой. Разговор сыча впечатлил, ему хотелось обдумать услышанное, поэтому дальше диалог не клеился. Оису тоже было над чем поразмыслить. Разговор оживил его воспоминания о студенческих временах. А точнее об одной особе, с которой он поддерживал теплые и близкие отношения по сей день. Сейчас о первой любви вспоминать даже забавно, но тогда происходящее казалось настоящей трагедией.

Самое счастливое время пришлось на последние курсы обучения. На закрытые экзамены и начавшуюся практику. Оис влюбился в Шарзель с первого взгляда. Он считал своё влечение иррациональным и абсолютно бессмысленным, но поделать с ним ничего не мог. Пусть гусыня обладала прелестной внешностью, характер птицы отличался отвратительной капризностью. Её несговорчивый и вредный нрав отпугнул многих ухажёров. Но Оису почему-то повезло. Шарзель сама его приметила. Была необычайно терпелива и даже мила. Почти не скандалила и возмущалась меньше обычного. Орлу следовало бы насторожиться, но он полностью отдался свалившемуся на него счастью.

Роман продлился пару незабываемых месяцев, после чего гусыня внезапно исчезла. А объявилась она уже на другом конце страны в имперской академии наук. Узнал Оис об этом от старших коллег. Птичка наделала шуму в телепатическом крыле, поскольку никто ранее не осмеливался его покинуть, ведь такое практически невозможно.

Проницатели разума в империи наперечёт. Хочешь не хочешь, а обладая даром, будь добр служить на благо церкви и государства. Хоть собирателем молитв, хоть эскулапом, хоть дознавателем, но приноси пользу обществу. Освободить от ответственности могли разве что болезнь или крайняя бесталанность. Ясное дело, подружка Оиса не подходила ни под одну из категорий, но ускользнуть ей всё же удалось.

Имперская академия была выбрана ею не случайно. В научном заведении насчитывалось с десяток различных отделений, охватывающих почти все сферы жизни. Особое внимание птицы уделяли медицине, но гусыня упорхнула не туда. Она нуждалась в особом факультете, куда телепаты не дотянутся.

Оно называлось отделением пограничных искусств. Птичьи мастера, наряду со звериными ведуньями и ткачами рептилий, покоряли божественное ремесло. Учились у богини плести ткань реальности и складывать детали в единый механизм, что позволял миру оставаться таким, какой он есть.