Ключ Вечности (СИ)

— Но был милосерден какое-то время. В память о дружбе наших родов, он сохранил мне жизнь и мое положение в Армии. На деле же, я потерял уважение дворянства, как сын предателя. Мои действия осуждались. И даже тогда, я был готов простить Эдгару убийство отца и быть его другом. Мне хотелось убежать с этого света, лишь бы он не нашел нас. Проклятия не избежать и от судьбы тоже не сбежать. Эдгар узнал, что Лиэдель сбежала со мной, и пришел в ярость. Он не мог допустить, как глава венценосной, правящей семьи, чтобы она породнилась с родом предателей. Это стало бы упадком всей Императорской монархии Эренгер, которые никогда не смешивали свою кровь. Он нашел нас год спустя, Аутгрейв пал под мощью Ордена, я был тогда один. Эдгар пылал от ненависти. Ведь Лиэдель уже родила мне дочь.

Я бегло просмотрела фотографии. Лиэдель, совсем еще молодая, сфотографирована с новорожденной на руках. Как далеко зашла неумолимая жестокость Эдгара?

— Для их защиты я мог придумать лишь одно рациональное решение.

— Договор….. Вот как ты «пробудился». Заключил договор со своей возлюбленной?

— Если бы я успел это сделать, то спас бы их обоих…. - лицо, омраченное болью, выглядело всегда одинаково. Но это боль существа, которая в каждой клетке тела. Она сочилась из него фонтаном пустоты и беспредельной жалости. Я не питала симпатии и не жалела его сейчас. Но ненависть ушла, я просто понимала его чувства. — Твой отец без жалости убил Лиэдель, казнил свою сестру. Перед смертью Лиэдель умоляла, чтобы я спас нашу дочь. И мне ничего не оставалось, как заключить договор с пятимесячным ребенком. Я не хотел для нее такой судьбы, но то был выход, дарующий нам жизнь. Мы успели сбежать. Переполненный ненавистью и горечью от потери жены, я был не в себе. Из-за этих смешанных и мощных чувств, мое «пробуждение» прошло не совсем также гладко, как твое…. - глаз, словно жил своей жизнью. Услышав упоминание о себе, он задергался под повязкой.

— Эдгар был тираном, но я и не подозревала, что настолько…. — Алексис взял меня за руку, его когти вонзились в мою алмазную кожу, оттолкнув от себя, он закричал:

— Чтобы изменилось! — я пролетела до двери и впечаталась в нее, ударилась головой. Снова хрустит в груди. Повязка из бинтов пропитывалась кровью, медическая сила Алексиса превзошла скорость моей регенерации и рана открылась. Его жестокость слишком оправдана.

— Ты даже представить себе не можешь…. Как я умолял его не убивать мою дочь. Жизни твоих родителей — лишь малая плата за то горе, что они мне причинили. Представляешь, что будет, если у тебя отнять твое сокровище?

— Нет! Нет! Я…. Убей меня!

Склонившись надо мной, Алексис разорвал клыками повязку, его губы ощущались на рваной ране. Животное, пил жадно, сила его голода ударила и парализовала мою духовную мощь. Насколько он был силен?

— Нет…. Тебя я не убью….

— Рафаэль хочет отомстить тебе за смерть родителей. Кровная вражда между двумя поколениями наших родов…. Нам нужно остановить ее, или Империя погибнет. Нужно все закончить. Мы ничего не исправим местью.

Я все еще ощущала, как зверски и жадно он пьет эту кровь. Кровь моего раскаянья. Он ненавидел вкус этой крови, но нуждался в ней. Так как наша кровь идет от парамедиумов, она подходит для питания медиумам, которые утратили своего хозяина. Он поглощал и души грешных людей, которые не могли пройти через Врата и отправиться в Рай. Но жизненной энергии этих душ не хватает ему для питания.

— Поэтому, я и не убью тебя. Ты нужна мне. Все действительно закончиться. Знаешь, почему ты сумела открыть свой договор? — он закончил процесс принятия пищи. Отошел к окну, чтобы привести себя в порядок. Я заметила, что он соблюдал культуру медиумов — руками он так ни разу и не коснулся меня. — На балу цветов. Я хотел убить его. Злился, что не могу разорвать узы старого контракта и вызвать новый. Обойти непреложные законы медиумов вообще нельзя. И тут явилась ты…. Никогда не задавалась вопросом…. Почему в тот день ты пришла его спасать? Ты подсознательно слышала его зов. Ваш договор прописан уже давно. Из двух своих братьев ты выбрала Рафаэля. Как и твой отец из двух своих сестер выбрал только Элизабет. На бал ты пришла, уже связанная с ним…. - он прервался, чтобы убрать часть силы и придать своему лицу прежний облик. Я вставила в его речь вопросы, на которые хотела получить ответы:

— Теперь понятно, почему нам так просто удалось сбежать из Архиона. Ты бездействовал?

— Я узнал тебя. И не стал идти второй раз против судьбы, я позволил будущему свершиться.

— Алексис…. Ты позволил мне уйти, чтобы я «пробудилась»? Чего же ты на самом деле хочешь?

У него необычайно глубокое дыхание. Медиумы могут не дышать, но он дышал, чтобы чувствовать, что не мертв. Мне жаль его. Как жаль и Луция. Нет ничего страшнее, чем потерять носителя договора, это хуже чем смерть.