Ключ Вечности (СИ)

Моя любимая Джульетт, значительно увеличила свою скорость стрельбы и мощь. Каин назвал ее сильнейшую атаку — Дождь Покаяния Смерти. Она поднималась в воздух на своих костяных крыльях, а перед ней на земле стояла многотысячная армия Королевство Алиор — маленькое государство рядом с Восточными Королевствами. Правители Алиора слишком слабы, чтобы иметь такую армию, Фрай помог, конечно же. Я наблюдал за ней с летной площадки. Поднявшись метров на шестьсот над ними, она выжидала несколько минут. Ей доставляло удовольствие смотреть, как растерянные солдаты не знают, что делать и не понимают, почему против них выступает только одна девушка. Их пугали ее крылья и клыки, но они все равно надеялись, что Империя сошла с ума, выпустив одного воина против такой армады…. Но не тут-то было…. Дождь Покаяния Смерти — усовершенствованная автоматическая очередь. Из пистолета Джульетт, с незаметной ее собственному глазу скоростью, вылетали пули, заряженные энергией, и в момент полета, превращались в длинные лучистые стрелы прозрачно-металлического цвета. Будто косые лучи ливня, льющегося с небес…. Ливня самой смерти — всего лишь девять с половиной секунд требовалось, чтобы все до единого солдатика были убиты…. пули вылетают с одинаковой скоростью, и поражают цель всегда одинаково…. Я видел, как целый, нерушимый бастион солдат попадал на землю, как сложившийся карточный домик…. А, после этого всегда и, правда, шел дождь, а с поля боля стекали кровавые воды….

Максимилиан тоже не отличался особым гуманизмом. Хотя, первоначально, мне верилось, что он более всех похож на человека. Не только из-за своей физической животной формы, которая полностью была закрыта его отрицательной энергией и иллюзиями…. Из-за сестры, ведь Эрибель человек. Близость любимого человека желание должно было, частично воспитать в нем человечность. Но я ошибся. Эти двое были неразлучны. Их задания, их постоянная обязанность находиться среди людей, изображать людей, запутывать их умы, проникать в их разум, чтобы раздобыть тайны и секреты…. Вот, что обязывало Максимилиана так походить на человека. Первые же месяцы войны сразу же стерли мои представления о нем, как о личности лояльной к людям. Его иллюзии, оказалось, не так хорошо влияют на людей. Женщины сходили с ума, видя как их мужья, занимаются всяким развратом. Даже если в прошлом эти женщины твердо верили, что их благоверные не способны на измены, то с реалистичными иллюзиями Макса…. Потом этих мужей бросали жены и дети. Покинутые и лишенные бдительности, они легко соглашались подписывать всякий бред…. Естественно, необходимый нам, Максимилиан и Эрибель могли притвориться кем угодно, войти в доверие к кому угодно, быть дипломатами или помощниками глав государств. Так они проникали в доверие к самым высокопоставленным руководителям наших стран-противников, и постепенно, уловками, манипуляциями, ложью и обманом, выводили их из игры. Иллюзии вириардов ломают жизнь семьям, путают умы людям, и лишают их возможности свободы выбора….

Страшнее всех в сражениях вел себя Алексис. Его тиранство было не напускной сказкой. Беспощадность и кровожадность, пожалуй, девиз всех его действий. Ледяная Ночь — ледяные дожди, огненные смерчи, грозовые бури, и прочие радости природных катаклизмов испытывали на себе, не только вражеские армии. Свое бесовство Маршал объяснил, что до сих пор так и не научился «повелевать» косой…. Но…. Как в своем обыкновении…. Ложь. Он врал самому себе, и от того, ложь стала правдой. Это общая особенность всех медиумов. Прекрасно управляясь с косой, Алексис, бездушно уничтожая ей всех вокруг, пытался утешить себя…. усмирить источник своей боли, но для медиума, потерявшего хозяина, почти не возможно. Каждый шаг пропитан отчаянным криком…. Сколько не убивай, легче не будет. Ничего не измениться, но Алексис продолжал, в буквальном смысле, «выкашивать» города, даже не задумываясь, а были ли в них те, кто невиновен? Виновные, что воюют с Империей…. А те, кто не воюет, просто виноваты…. Виноваты, потому, что ее нет рядом…. Вот и все, никакой другой причины и не нужно. А убийство снимает, хоть на секунду, ощущение непроходимости вечного страдания.