— Ум лишним не бывает. Выньте этот вес из моего багажа, из коробки с консервами.
— Спасибо, гере. — Лара неловко исполнила книксен.
— Позвольте спросить, ан — что вы читаете? — Карамо жестом попросил дать ему верхнюю из книг, бегло пролистал.
— Про императоров, про войны… ну ещё о разных странах. Может, — солидно молвила Лара, — мне на обер-офицерский чин сдавать придётся. Это спрашивают на экзамене.
— Хм… после первой звёздной девицам дают звания, но… Выше поручика трудно продвинуться. Сами понимаете — пол дамский, а комиссия — мужская.
— А наша Бези — штабс-ротмистр.
— Пример не совсем удачный. Но я учту, что вы готовитесь в офицеры.
Кареглазка подхватила свой багаж и поспешила на корабль.
«Авиационные трапы — не для ходьбы в юбках, — подумал кавалер вслед. — Обязательно заденут что-нибудь, порвут подол… Или с трапа кувырком. Не хватало ещё вывихнутых рук, разбитых бровей… Надо будет тактично внушить эту мысль барышням».
Проследив, как грузят цинки с патронами, Карамо краем глаза уловил — в эллинге появилась новая компания. Кто такие?..
— Гере Карамо? — Плечистый мордоворот со слегка свёрнутым набок широким носом козырнул, по-военному приложив пальцы к полям котелка. — Честь имею — корнет Родан Сарго, из ведомства второго статс-секретаря. Прибыл в ваше распоряжение с медиумом и штатским добровольцем. Кроме того, вам от гере Второго — пакет.
— Его зовут Галарди. Он полковник, — машинально поправил кавалер, разламывая печати на конверте. Ай да очкастая сова! всё-таки нашёл чем поддержать брата по Ордену.
«Так я и знал. За свои деньги и за трёх парней Галарди обязательно потребует услуг».
«Кажется, только ленивым не известно, куда я лечу!»
«Одной пулей — птицу в небе, рыбу в море. Посетить Церковный Край — и выяснить, где гушиты взяли танцовщиц. Молодец Галарди. Обо мне не позабыл и своего не упустил…»
«Разброс по долготе в тысячи миль. И где прикажете ждать, брат мой?»
«…хотя я бы с удовольствием взглянул, как шар приводняется. Такого давно не бывало».
— Назовитесь младшему помощнику и взвесьтесь вместе с багажом, — сказал Карамо, убирая бумаги в карман комбинезона. — Боцман укажет вам каюты. Если кто-то не выносит качки — говорите сразу.
Все промолчали, только гривастый брюнет — его серебряные серьги и подводка глаз сразу заинтересовали кавалера, — высокомерно молвил:
— Нисколько, господарь. Я пилот.
«Второй крот на борту!.. Просто праздник какой-то».
— Поднимайтесь на корабль. Скоро стартуем.
Лара взлетала пять раз — на праздниках, когда всех катали на привязном аэростате. Платишь деньги, забираешься в гондолу — вроде большой корзины, — и усатый важный человек командует: «Подъём!» Лебёдка стрекочет, разматывая трос, и земля уплывает вниз. Кто бледнеет, кто повизгивает, кто вцепляется в соседа, в поручни, садится на корточки, зажмурившись — а другие хохочут, глаза у них блестят, лица разгораются.
Ну, и что обычно делают в таком полёте — плюют вниз, кричат: «А вот я! Мы улетаем!», бросают монетки, смятые бумажки.
Люди внизу всё меньше, мельче, горизонт всё шире, видно далеко во все стороны — и в какой-то миг пассажиры замолкают, поражённые тишиной. Только шорох ветра в стропах и на оболочке шара. Ни голосов толпы, ни стука шаров на игровой площадке. Стихает музыка праздничного оркестра.