Ключ власти

Погоня отставала. Сколько их ни будь, у каждого лишь две ноги, а у Анчутки — восемь, и силища на пять матёрых кабанов. Как дверь вынесла! а как лари ломала! крошка, лапочка…

Причальная башня Селища росла, становилась всё выше, дирижабль выглядел гладким железным облаком с огнями-звёздами. Вот-вот — и стена, через которую надо махнуть.

И тут Хайту встретил тонкий свист, ушам мирянина не слышный.

Она в тревоге осадила пату. Сама Анчутка ощетинилась, с угрозой поворачивая рыло.

Две тени, мрачные как уголь, возникли впереди, и молодой мужской голос с усмешкой спросил на языке шахт:

— Как прогулялась, резвушка? Не устала? А вот мы тебя заждались. Идём с нами, господарь-лазутчик жаждет знать, с какого стана ты гостья. И почему мирянам служишь…

— А вы, бойцы, — напрягшись, дерзко спросила Хайта, — из чьих нор?

— Ты наглая. Кто первый должен называться?

— Предала — и обычай забыла, — прибавил второй. — Так у нас напомнят. Оставь пату и топай сюда, а руки держи на затылке. Бежать не вздумай — ты и пата на прицеле.

— Ня, — тихо уркнула Анчутка. — За меня. Закрою.

Её нервные узлы рассчитывали бросок. Прицел — это пули. Можно выдержать. Скок, скок, скок — подойти на длину языка, рассечь обоих. Они опасные.

Хайта изготовилась скользнуть со спины паты назад и распластаться по земле, но вдруг Анчутка повернула уши и взволнованно пискнула:

— Мама, сверху!

В следующий миг и Хайта уловила сзади — в воздухе! — шуршание и мягкий стрёкот.

Большие крылья, твёрдые и быстрые словно клинки.

«Птицы?»

Вмиг со дна памяти явился голос Лисси, читавшей ей на ночь Святое Писание, чтобы приучить к своей вере: «Летела Птица-Гроза, любимая у Бога, и тьма вокруг неё, блеск ярых молний, вихрь сокрушительный, гром повергающий. Клюв её как меч, заострены перья, когти готовы вонзиться».

— Смотри! — указывая, поднял руку чёрный боец.

— О, пресвятые звёзды… Бей!

Захлопали выстрелы, от летучих теней раздалось щёлканье, скрежет — а шелест крыльев уже рядом! Над головой Хайты пронеслось вытянутое тело, ветерок подул на голову частыми взмахами — качнувшись на лету от попадания, тень ринулась к бойцу и будто села ему на плечи. Короткий вопль, биение рук, бойца подняло над землёй, его ноги задёргались — и безголовое тело рухнуло вниз.

Второй лихорадочно палил, пятясь и пытаясь угадать, откуда его атакует крылатая тень. Та словно танцевала в воздухе, виляя, отскакивая и наседая вновь.

— Мама, ляг! — рявкнула Анчутка.

Пата сообразила — метаться нельзя, надо биться. Она села на хвост, вскинула морду, — а Хайта прижалась к ней, съёжившись и озирая небо над собой.

Продолговатая тварь, похожая на булаву — хвост-рукоять, толстое тело, башка-набалдашник, — падала оттуда, раскрючив когтистые лапы и выдвинув из-под головы суставчатый рычаг с клешнёй-захватом. Чуть — и сграбастает!

Выдержав дистанцию, пата метнула разящий язык. Треск, скрипучее верещание, на Хайту упали капли нутряной жижи. Тварь отпрянула, закружилась в воздухе, судорожно подгибая хвост.

— Э-эй! — прокричали на стене. Вспыхнул жёлтый луч фонаря. — Кто орал? Дай свет посильней!..

— Скорей отсюда, — хлопнула хозяйка озлобленную пату. — А то нас увидят.

— Она! — мотнула мордой Анчутка на вертевшееся в высоте чудовище.

— Ему больно, кровь течёт. Гоп, гоп, скачи!

Та тварь, что убила первого бойца, выдохлась, или второй изранил её насмерть — валялась рядом со своей жертвой. Второй исчез — расстреляв все пулевые капсулы, поспешил к лазу в подземелье.

На стене Селища зажгли прожектор, в световом овале показались распростёртые тела.

— Вроде человек лежит, гере флаг-мичман. Или двое…

— Караульному наряду — выйти из ворот, всё осмотреть!

— Я уже имел честь вчера высказать вашему превосходительству свои соображения о том, что в Пришлом Селище могут быть нежелательные лица, — нудным голосом пилил посланника Карамо, тросточкой спихивая комья земли во вскрытый сапёрами лаз. — Но я не знал, насколько далеко это зашло. Теперь вы можете наглядно убедиться, что кроты под вами всё изрыли.

— Будет произведено строжайшее дознание, — угрюмо отозвался Глинт, заглядывая в лаз. Вот так! стоит дать слабину, пойти на поводу у ласковых подобострастных гушитов, а потом оказывается, что враг свил гнездо прямо у тебя под ногами.

— Сами справитесь, или привлечь людей с материка? Там есть толковые парни — скажем, «аспидные сюртуки» статс-секретаря Галарди…

Глинт почти явственно ощутил, как его карьера трещит и рушится. Только пронырливых «аспидов» не хватало! Галарди, сова очкастая, такую докладную для государя составит, что и тётушка от отставки не спасёт… будешь выслуживать чины в каком-нибудь унылом министерстве юстиции.

— Полагаю, кавалер, вызывать кого-то из империи излишне.

— А может, всё-таки… — Карамо тихо терзал душу Глинта, будто пыточными клещами.

— Уверяю вас, в этом нет надобности.

— Я подумаю. Дело серьёзное, государственной важности…