Ключи к декабрю

Услышав шум, агроном выскочил из каюты, как ошпаренный. Теперь он знал самое худшее. За три дня, прошедшие с тех пор, как Венера предстала перед нами в виде полумесяца, все уже узнали о нашем положении. Венера осталась далеко позади, и сейчас мы пересекали орбиту

Меркурия. Но пассажиры все еще надеялись, что ктонибудь совершит чудо. Ворвавшись в каптерку, агроном сказал:

– Двигатели снова работают. Значит…

– Ничего это не значит, – сказал я. Не стоило пробуждать напрасные надежды.

– Но разве мы не можем развернуться и полететь обратно?

Он вытер пот, стекавший по его щекам. Это было не от испуга: просто температура внутри корабля уже мало чем напоминала Арктику.

– Сэр, – ответил я, – мы теперь несемся с такой скоростью, что уже ничего нельзя сделать.

– Эх, пропала моя ферма, – с горечью проворчал он. –

Пять тысяч акров наилучшей земли для выращивания венерианского табака, не считая пастбищ.

– Сочувствую, но с этим все кончено.

«Трррах!» – снова заработали ракеты. Меня швырнуло назад, а его скрючило, как будто от боли в животе. Там, в носовой рубке, кто-то – или Мак-Нолти, или Эл Стоу –

время от времени запускал двигатели. Никакого смысла в этом я не видел.

– Это зачем? – спросил агроном, разогнувшись.

– Да просто так, ребята балуются, – ответил я.

Сопя от возмущения, он пошел к себе. Типичный эмигрант с Земли – сильный, здоровый и мужественный, – он был не столько встревожен, сколько раздражен.

Полчаса спустя по всему кораблю зажужжал сигнал общего сбора. Это был стояночный сигнал, в полете им никогда не пользовались – по этому сигналу вся команда и все, кто находился на корабле, должны были собраться в рубке. Предстояло что-то небывалое в истории космических полетов – может быть, прощальное слово Мак-

Нолти?

Я так и думал, что во время этого последнего обряда председательствовать будет шкипер, и не удивился, увидев его стоящим на небольшом возвышении в углу рубки.

Его пухлые губы скорчились в гримасу, но когда вползли марсиане и кто-то из них изобразил, будто увертывается от акулы, гримаса превратилась в некое подобие улыбки.

Эл Стоу, который стоял вытянувшись около капитана с ничего не выражающим, как обычно, лицом, посмотрел на этого марсианина, словно сквозь стекло, а потом лениво перевел свои странно светящиеся глаза куда-то в сторону, будто в жизни не видал ничего более нудного. И то сказать, эта шутка с плаванием нам порядком приелась.

– Люди и ведрас, – начал Мак-Нолти («ведрас» помарсиански означает «взрослые» – еще одна марсианская шуточка), – я не вижу смысла распространяться о том своеобразном положении, в котором мы находимся.

Вот умел человек выбирать слова! «Своеобразное положение»!

– Мы уже находимся ближе к Солнцу, чем любой корабль за всю историю космических полетов…

– Комических полетов, – с бестактной усмешкой пробормотал Кли Янг.

– Шутки шутить будете позже, – заметил Эл Стоу таким ледяным тоном, что Кли Янг притих. Лицо капитана снова исказила гримаса.

– Мы движемся к Солнцу, – продолжал он, – быстрее, чем когда-либо двигался любой космический корабль.

Грубо говоря, у нас примерно один шанс из десяти тысяч.

Он бросил на Кли Янга вызывающий взгляд, но тот совсем затих.

– Тем не менее, такой шанс существует, и мы попытаемся им воспользоваться.

Мы уставились на него, не понимая, что он такое придумал. Каждый из нас знал, что развернуться, миновав

Солнце, абсолютно невозможно, так же как и повернуть назад, преодолевая его могучее притяжение. Оставалось только нестись вперед и вперед – до тех пор, пока последняя ослепительная вспышка не рассеет по всей округе молекулы, из которых мы состоим.

– Мы предлагаем пройти по кометной орбите, – продолжал Мак-Нолти. – Мы с Элом, и вот астровычислители тоже, – мы считаем, что ничтожная вероятность удачи существует.

Все стало ясно. Это теоретическая штука, которую часто обсуждают математики и астронавигаторы и еще чаще используют в своих рассказах писатели. Но на этот раз все было взаправду. Соль здесь вот в чем: выжать из двигателей все, что можно, набрать огромную скорость и выйти на вытянутую орбиту, как у кометы. Теоретически корабль при этом может проскочить мимо Солнца так быстро, что, как маятник, вылетит далеко на другой конец орбиты. Очень мило, но сможем ли мы это проделать?

– Расчеты показывают, что при нашем нынешнем положении есть небольшой шанс на успех, – сказал Мак-

Нолти. – Мощность двигателей достаточная, и горючего хватит, чтобы набрать нужную скорость, взять нужный курс и достаточно долго идти с этой скоростью. Единственное, в чем я серьезно сомневаюсь, это сможем ли мы выдержать момент максимального приближения к Солнцу. Он вытер пот, как будто бессознательно подчеркивая трудность предстоявшего нам испытания.

– Будем называть вещи своими именами – нам придется чертовски жарко!

– Мы готовы, капитан, – сказал кто-то, и в рубке послышались возгласы одобрения. Кли Янг встал, взмахнул одновременно четырьмя щупальцами, прося слова, и прочирикал: