Ключи от Бездны

- Творится еще и не такое. Мир словно с цепи сорвался, что вчера еще было странным, диковинным и порицаемым, ныне выходит в тренды. Впрочем, если обращаться к истории, то обнаружишь, что такое вообще циклично происходит. И ежели тебе вдруг в какой-то момент покажется, что жизнь наконец прекрасна без извилин, то самое время как следует загрузиться старым добрым алкоголем и в сознание впредь не возвращаться, потому что стабильности в мире нет и не будет, а с высшей точки путь всегда один — под уклон, так что дальше точно будет хуже.

- Но чтоб прям дуподрюки?...

- Какие же мелочи тебя задевают. Тут вот помимо дуподрюков завелись еще дупосмены, которые себе все тело изменяют при помощи магии и потом всю жизнь живут на декоктах и припарках, чтоб ничего не отваливалось.

- Свят-свят-свят! - изумился Хастред и машинально сотворил знак, отгоняющий злых духов, чего не делал вот уже много лет. Возможно, сработало — на душе полегчало. Хотел спросить, зачем с собою такое делать, чего такого магия дать может, чего не добиться тренировками, но потом сообразил — ЧТО именно, и осознал, что знать мотивы желающих настолько дикого ему вот совсем не хочется.

Чумп покровительственно похлопал книжника по плечу, поднялся и спрятал компас за пазуху.

- Ты, главное, самообладания не теряй, просто помни, что ныне весь мир — сплошной данжон, и вести себя в нем надлежит как будто ты по нему крадешься. В ловушки не влипай, ушами не хлопай, видишь опасное — лупи промеж ушей, чтоб не встало. Да вообще любое лупи, оно даже если не опасное, то уж точно противное. Как один писарчук вот вроде тебя выспренно выразился — рубежи моего королевства очерчены моим клинком, так что хватит квохтать за происходящее в «везде» и следи за своими личными землями.

- Угу, - согласился Хастред и померил вытянутой рукой с отставленной булавой, сколько у него личных угодий. Вышло прилично, если очертить круг таким радиусом, то можно жить вполне привольно, спать не поджимая ног, танцевать по праздникам лульку-бабочку и проводить публичные экзекуции над нарушителями.

- За топором зайти не хочешь? - полюбопытствовал Чумп, искоса наблюдая за его манипуляциями. - Он еще подлиннее будет.

- Возможно, и стоит, все равно по пути. Но прежде всего желаю внести в закрома моего королевства пару пинт и стопарик крепкого.

- Вот в такие гости мы ходим, - подхватил Чумп прочувственно, и словно выражая свою полную поддержку, над заснеженными крышами на востоке показалась красная горбушка солнца.

Глава 3

Уже совсем рассвело, когда гоблины подобрались к дому Хастреда, а вернее — к дощатым дверям конюшни-офиса. Будучи персонажами опытными и до известной степени благоразумными, лишнего они себе не позволили. В первом заведении приняли по маленькой и запили пивком, закусив чесночными гренками; во втором, экзотическом восточном, взяли по маленькой бутылочке слабенькой рисовой настойки с собой в нелегкий путь; к третьему выяснили, что настойка имеет характер не гоблинский, чтобы бум, в рыло и с копыт, а скорее коварный гномский — незаметно проскакивает мимо и сзади подрезает сухожилия на ногах. Пришлось остановиться на техобслуживание, перезалить баки из рассчета четыре пинты на каждый и прочиститься свиной поджаркой на угольях, которую как раз в преддверье рабочего дня замутил местный повар. В последнюю перед выходом пинту, чтоб потенциальный мороз не сковывал действия, добавили по полтиннику бурлинга, здешнего уникального экстракта или лучше сказать концентрата, который в неразбавленном виде запрещено использовать для снятия с железа ржавчины, потому что вместе со ржавчиной он растворяет и самую основу. Идти стало легко, а представление о некромантах сделалось потешным и снисходительным. Впрочем, путь до кладбища был неблизкий, лишнее ухарство испарится, мелкая моторика восстановится, а промозглый морозец ранней весны опять начнет покусывать за щеки, - рассудил Хастред и первое, что извлек из своего офисного сундука — это глиняную бутыль с замазанной наглухо пробкой.

- Это на после, - объяснил он Чумпу. Тот с пониманием покивал. В нем удивительным образом сосуществовали гоблинская тяга к чрезмерности и инстинктивное умение вовремя остановиться. За собой Хастред таких достоинств не знал и вынужден был опираться только на голос разума — хорошо, что за годы опасного соседства с Тайанне этот голос прилично прокачался и мог до него доораться даже из-за бурлинговых берушей.

Книжник отпер дверцу, отгораживающую закуток в дальней части конюшни, заглянул туда и вернулся с парой двуручных топоров.

- Который против некромантов уместнее, как мыслишь?