Ключи от неба (СИ)

Здание, стоящее в неприметном тупичке, уютно расположенном почти в самом центре Первопрестольной, не навевало на прохожих ровно никаких эмоций. Во-первых, чтобы его увидеть, нужно было пройти анфиладой запутанных московских двориков, во-вторых, на ближних подступах к нему сидели несколько дежурных компаний спортивного вида ребят, которые несмотря на культурную речь и отсутствие пивных банок и бычков поблизости, навевали на мысли об экстренной проверке «выключен ли утюг дома и закрыта ли дверь?». Даже если до квартиры было бежать километров двадцать или она была в другом регионе нашей необъятной Родины…

Впрочем, обитатели этого чуда архитектурной мысли полагались не только на наружную охрану: по близлежащим крышам были раскиданы снайперские пары, а в стратегических кустах скрывались не менее стратегические мины, замаскированные под пакеты со строительным хламом — в обязанности одной из дежурных гоп-компаний как раз и входило распугивание залётных бедоносцев-рогомётов и маргиналов всех мастей от поиска счастья в мусорках.

В одном из кабинетов этого загадочного сооружения, за толстыми стенами здания сталинской эпохи, как раз проходил прелюбопытнейший разговор:

— … а старшим группы пойдёшь ты, Донской. Вопросы?

— Один, Пётр Степанович. Разрешите? — в полуутвердительной манере обозначил своё желание попрепираться с комсоставом молодой парень лет двадцати пяти — двадцати семи.

— Ну попробуй, — вздохнул стареющий генерал, являя своим лицом всю печаль двенадцати колен Израилевых и скорбь десяти потерянных. Ходили легенды, что по продолжительности выдоха, его тональности и интонации, опытные кабинетные прихлебатели могли сделать выводы о том, какое настроение у бывшего командира десантно-штурмового батальона, на собственном пузе пропахавшем все горные и равнинные тропы от Кундуза до Пальмиры, по глупости и скудоумию предполагая, что оно может быть несколько лучше чем обычно. Наивные! Старого волкодава уже давно ничто не могло вывести из состояния внутреннего покоя и созерцания глупости и лени окружающих: его любовь к красивым женщинам сменилась искренней привязанностью к внукам, а ненависть к идиотам перетекла в привычку иногда посреди совещания кидать пепельницу в совсем уж откровенно не отдупляющего глас разума бедолагу.

— Всё же, зачем нам на отработке задачи специалист по ЗАСу? К тому же, Министерство Обороны… — капитан сделал неопределенный жест, который со стороны можно было расценить как сомнение, удивление или попытку по синей грусти поймать муху. — У нас разные задачи, а, стало быть, и подготовка.

— Всё сказал? — добродушно щурясь спросил старший по званию, как бы невзначай перемещая левую руку ближе к советского образца стеклянной пепельнице. — Мне тебе, может, ещё рабочую карту командира тушью на наградном листе нарисовать и звездочками с погон на китель, из триколора сшитый, приколоть?

— Никак нет! — гаркнул капитан, вытягиваясь на стуле по стойке «смирно». Сидя это сделать было чертовски тяжело, но отвечать на неудобные вопросы Деда — ещё тяжелее.

— Так точно! — передразнил его генерал. — Борзометр прибери, а то выкатил на стол перед всем честным народом… Выполнять будете две задачи: отработка задачи по ликвидации террористической группы в метро с применением оружия скрытого ношения и попутно — проверка линий правительственной связи на предмет нарушения целостности экранов и кабелей на определенных участках. Состав группы — двенадцать человек плюс офицер-связист от МО, легенда-прикрытие стандартная: четыре ремонтника, четыре пана-полицая, четверо спотрсменов с сумками а-ля «челнок из 90-х». Балласт от смежников до конца отработки задачи сидит в каптёрке у правоохранителей, после — перемещается с рембригадой по путям на боевой тачанке. Водкой не поить, всякие глупости не предлагать. Вопросы есть?

— Това…

— Вопросов нет. Обожаю нашу демократию! Жестокую, но справедливую… Несогласные (быстрый взгляд в сторону силящегося обратить на себя внимание капитана) — могут написать на моё имя рапорт в семи, нет — в четырнадцати экземплярах! Я внимательнейшим образом в нашем штабном гальюне его изучу на предмет грамматических, пунктуационных и логических ошибок. Всем спасибо за внимание…

Возмущённое кхеканье оборзевшего молодого организма было заглушено скрипом отодвигаемых стульев. Все участники безлико и молчаливо повернулись к выходу, замыкающим шёл капитан, являя своей фигурой манифест уныния, подозрения и молодцеватости. Дед, как его прозвали подчинённые всех мастей, степеней и званий, задумчиво глядел на дверь, скрывшую за своей бронированной сущностью спину капитана: «чуйка» и «маняшка» всю жизнь шли у старого волкодава рука об руку, помогая выживать. Маняшка заставляла подозревать полную жопу там, где по всем раскладам её быть не могло, а чуйка — выбирать в лабиринтах судьбы единственно верный коридор без ямы с кольями и принцессы с триппером. И сегодня старый генерал за вопросами этого парня разглядел себя молодого и наглого, начинающего путь по карьерной лестнице, на которой многие сломали ноги, головы и судьбы.