Ключи от рая

Отец Флинн тоже пошел дальше с мрачным выражением на лице; впервые он сам направлялся к источнику Святой Анны. Он бывал здесь по долгу службы, это всегда огорчало и смущало его, но он никогда не приходил сюда по своей воле.

Несколько деревянных знаков, вырезанных верующими местными жителями, в течение многих лет указывали дорогу к источнику, который находился в большом скалистом гроте, похожем на пещеру. Место было сырое и холодное; ручей сбегал с возвышения и растекался вокруг; было грязно, и стояли лужи — верующие подходили сюда, чтобы зачерпнуть воды старым железным ковшом, и часто проливали на землю.

Было утро буднего дня, и он подумал, что там не окажется много народу.

Кусты боярышника вокруг грота были сплошь обвешаны кусочками материи, записками и ленточками, даже наградными знаками и амулетами, упакованными в пластик или целлофан.

Это были обращения к святой, просьбы и пожелания, иногда благодарности за оказанную услугу:

«Он не пьет уже три месяца, святая Анна, благодарю тебя и молю укрепить его в этом…»

«Муж моей дочери собирается расторгнуть брак, если она в ближайшее время не забеременеет…»

«Я боюсь идти к врачу, но я харкаю кровью, пожалуйста, святая Анна, попроси Господа, чтобы даровал мне здоровье. Это просто какая-то инфекция, и это скоро пройдет…»

Отец Флинн прочитал все записки. Лицо его порозовело.

Наступил двадцать первый век в стране, которая быстро становилась мирской. Откуда идет это идолопоклонничество? Ходят ли сюда только пожилые? Возврат к добрым старым временам? Но многие из тех, кого он встретил лишь за сегодняшнее утро, были людьми молодыми, и они верят в силу источника. Его родная сестра возвращается сюда из Англии, чтобы ей послали мужа, молодая польская пара хочет крестить здесь детей. Лили Райан, которая считает, что статуя поведала ей о благополучии ее давно исчезнувшей дочери, чуть больше сорока.

Это было вне его понимания.

Он вошел в грот, где люди оставляли костыли, палки и даже очки, как символ надежды на то, что они исцелятся и будут способны управляться без них. Там лежали детские ботинки и носки — что они означали? Благодарность за рождение ребенка? Просьба исцелить больное дитя?

И в тени — эта огромная статуя святой Анны.

Ее подкрашивали и подновляли из года в год, делая круглые щеки все более розовыми, коричневое покрывало все ярче, а волосы под кремовым покрывалом все светлее.

Если бы святая Анна существовала в действительности, она была бы невысокой темноволосой женщиной из Палестины или Израиля. Она не могла выглядеть как девушка на рекламе ирландского плавленого сыра.

Люди, стоявшие на коленях перед источником, казались совершенно обычными людьми. Здесь их было больше, чем когда-либо бывало в церкви Святого Августина в Россморе.

Это было удручающее и отрезвляющее зрелище.

Статуя равнодушно смотрела, и отец Флинн почувствовал облегчение. Если бы он начал воображать, что статуя обращается лично к нему, он бы оставил свои намерения.

Но поскольку статуя ничего ему не говорила, он почувствовал потребность обратиться к ней. Он посмотрел на молодое встревоженное лицо дочери Майлса Бэрри, которой не удалось поступить на юридический факультет, к великому огорчению ее отца. О чем она может молиться, стоя с закрытыми глазами и сосредоточенным лицом?

Он увидел Джейн, чрезвычайно элегантную сестру Пэппи, хозяйки приюта для пожилых. Джейн, которая, даже на неискушенный взгляд отца Флинна, носила наряды от высококлассных модельеров, что-то тихо говорила статуе. Молодой человек, работавший в овощном ларьке на рыночной площади, тоже был здесь, его губы беззвучно шевелились.

Отец Флинн в последний раз взглянул на статую, и ему захотелось спросить святую Анну, слышит ли она молитвы всех этих людей и что делает, когда два человека просят о противоположном?

Но он счел это фантазией, если не безумием.

Он коснулся стен пещеры, сырых стен с нацарапанными на них посланиями, и вышел из грота. Он прошел мимо кустов боярышника, загораживающих вход, кустов, которые никто не подрезал, потому что они несли на себе надежды, молитвы и просьбы столь многих людей.

Даже на старых деревянных воротцах была приколота записка: «Святая Анна, услышь мой голос».

Отец Флинн почти слышал эти голоса вокруг себя. Зовущие, просящие и молящие из года в год. Он услышал собственный голос, творящий небольшую молитву:

«Пожалуйста, позволь мне услышать голоса, обращенные к тебе, и узнать, кто эти люди. Если я направлен делать добро, позволь мне узнать, о чем они просят, как мы можем откликнуться и что мы можем сделать для них…»

Глава 2. ОСТРЕЙШИЙ ИЗ НОЖЕЙ

1. Недди

Я слышал, люди обо мне говорят: «А, Недди Нолан! Ну, про него не скажешь, что он острейший из ножей[1]…»