Ключи судьбы

– Да, – согласно кивнул Мистина. – И все же – отдай, а? Алдан был простым хирдманом, а взял князеву вдову, правнучку Олегову. И Сыр-Матёр-Дуб не рухнул.

– Святша Предславе родня, а то бы сам взял.

– У него две жены княжеского рода – на одну больше, чем требуется. А тут и третью такую же привезли. Ты хорошо сделаешь, если избавишь его от заботы.

– Нет, больше невесток мне не нужно! Два внука от двух княгинь у меня есть – и довольно, даст бог этих вырастить!

Они встретись глазами, невольно думая об одном и том же. У покойного Ингвара обнаружилось два сына – и это оказалось на одного больше, чем требуется его державе…

А ведь где-то в Болгарском царстве есть и третий! Мысль об этом обожгла Эльгу. Шестнадцать лет назад болгарская княжна Огняна-Мария уехала со своим чадом из Киева, чтобы никогда сюда не возвращаться. О ее сыне Эльга с тех пор не слышала и сейчас даже не могла припомнить, как его звали. Может, его и в живых уж нет, успокаивала она сама себя.

Как мать семейства, она, конечно, радовалась, что у нее теперь два внука. Но как княгиня не могла не понимать: два сына Святославова от равно знатных матерей – это не обещало в будущем покоя земле Русской. Она, Эльга, окажет дурную услугу державе, если оставит Величану в доме и позволит Святославу взять третью знатную жену и пополнить ее потомством число будущих притязателей на киевский стол.

– Я часто прошу о чем-то для себя? – намекнул Мистина.

– Но это же не для тебя самого!

Мистина слегка развел руками: вот такой особый случай.

Эльга еще помолчала, чувствуя, что готова уступить. Если бы Величану хотели взять в какой-то другой дом, она бы повременила до возвращения сына. Но никакие доли в данях и добыче не возмещали того, что давала ей поддержка Мистины. Что касается имения, то многие годы она готова была дать ему гораздо больше, чем он соглашался взять.

И деву жаль… Выдали ее родные за старика, в «могильные жены», а останется здесь – ее возьмет себе Святослав: хочет не хочет, а положено ему так!

– Ну а чтобы бывшей княгине было не так стыдно идти за сына челядинки, Люту заслуги нужны, – добавил Мистина. – Съездит к немцам, и если все сладится, то ни один умный человек не попрекнет, что не по себе дерево рубит. А глупцов мы не станем слушать.

Эльга повернулась к Величане:

– А ты что скажешь? Я могу дать тебе волю. Выдам твое приданое, что ты из Плеснеска привезла. Ты будешь свободной женой, и бедностью тебя никто не попрекнет. Но ты останешься безродной. Подумай. Пока ты живешь у меня, твой отец еще может тебя выкупить. Ты вернешься в свой род… тебя снова сосватают… ты еще так молода – сыщется и для тебя князь или кто из бояр великих. Пока не поздно, спрашиваю: хочешь к ним в дом?

Но, говоря это, Эльга видела: ее слова почти не достигают слуха Величаны. Та слушала почтительно, опустив глаза, но на высоком широком лбу ее была написана твердая решимость отмести все доводы рассудка.

Та же самая, которая в ее годы руководила Эльгой…

– Если ты войдешь к Свенельдичу, то путь назад закроешь для себя навсегда. Твой отец никогда не примет вено от сына воеводы и челядинки. Ты не сможешь стать водимой женой того, кто родом много ниже тебя.

– Я знаю, – тихо ответила Величана, видя, что княгиня замолчала. – Но со мной это все уже было. Мой отец сосватал меня за князя хорошего рода. Было у меня вено, приданое, честь и почет. Только счастья не было. И когда гибель мне грозила, род меня не спас.

– Если так, неволить я тебя не стану. Ступай собирайся, и пусть Свенельдич если не честь, то хотя бы счастья для тебя найдет.

Величана поклонилась и ушла. Эльга молчала, сложив руки на коленях и глядя на закрывшуюся дверь.

Мужчина волен искать и добиваться счастья. Женщина лишь вручает себя мужчине и взамен ждет счастья как дара. Даже Брюнхильд из северных преданий, отважная шлемоносная дева, долго-долго спала на вершине горы, ожидая, пока явится к ней Сигурд и пробудит для новой жизни. Счастлива та, которая может сделать этот выбор сама, а не подчиниться чужому. И когда сделать выбор позволено лишь один раз, остается молить богов, чтобы не дали совершить ошибку.

– Он ее не обидит, – утешил Эльгу Мистина, видя смятение на ее лице. – С ним ей будет уж верно лучше, чем со стариком, что едва не утянул с собой в могилу.

Эльга улыбнулась. Сама она в возрасте Величаны совершила тот же самый выбор. Доверила свою судьбу, как ей тогда казалось, Ингвару, а на самом деле – Мистине. И он не обманул ее надежд, хотя это Эльга, по опыту и суждению зрелого ума, приписывала скорее доброй своей судьбе, чем верному расчету. У нее тогда не было времени строить расчеты. Так пусть же злая судьба Величаны и впрямь останется на дне закрытой могильной ямы.

И почему бы мужчине, который так похож на Мистину, не сделать ее счастливой?

Она взглянула на Мистину и улыбнулась. Вот уже очень много лет – со времен первого похода на греков – она знала некую семейную тайну. Знала, что у Мистины на одного сына больше, чем думают люди, а никаких братьев вовсе нет…

– Сдается мне… ты любишь этого больше других.