Читаем Ключи Царства полностью

— Это наш мальчик, когда он учился в Гарварде, прежде чем уехать в Оксфорд стипендиатом Родеса[50]. Да, он все еще в Англии… работает в нашей миссии в поселке докеров в Тайнкасле.

Это название разрушило его натянутую вежливость.

— В Тайнкасле! — он улыбнулся. — Это очень близко от моего дома.

Она смотрела на него, восхищенная, улыбаясь ответно и нежно прижимая фотографию к груди.

— Ну, разве не удивительно! Мир все-таки очень мал, — миссис Фиске проворно водворила фотографию на камин. — Ну, а теперь я принесу кофе и мои любимые пончики… фамильный рецепт, — она снова прервала его протесты. — Это вовсе не обременительно. Я всегда в это время заставляю Уилбура немного закусить. У него не все в порядке с двенадцатиперстной кишкой. Кому же о нем позаботиться, как не мне?

Фрэнсис хотел побыть у них пять минут, а просидел больше часа.

Фиске были уроженцами Новой Англии, из города Бидефорде в штате Мэн, рожденные, воспитанные и поженившиеся в соответствии с принципами их строгой религии. Когда они рассказывали о своей молодости, перед отцом Чисхолмом быстро проносились картины сельской местности: большие соленые реки, текущие среди серебряных берез к туманному морю, белые деревянные дома, что стоят среди темно-красных кленов, тонкая белая колокольня, которая возвышается над деревней, звенящие колокола и темные молчаливые фигуры людей на хрустящей от мороза улице, — словом, все простая и скромная жизнь.

Но Фиске выбрали другой, более трудный путь, на котором им пришлось немало пострадать. Однажды они чуть не умерли от холеры; во время боксерского восстания, когда многие миссионеры были убиты, они просидели шесть месяцев в грязной отвратительной тюрьме, где им каждый день грозила смертная казнь. Их привязанность друг к другу и к сыну была поистине трогательна. При всей своей робости Агнес Фиске была неукротима в материнских заботах о своих мужчинах.

Несмотря на свое трудное прошлое, она была сентиментальной идеалисткой чистейшей воды. Всю ее жизнь можно было прочесть по множеству нежных сувениров, которые она тщательно хранила. Вскоре Агнес уже показывала Фрэнсису двадцатилетней давности письмо своей дорогой матери с рецептом этих самых пончиков и локон с головы Джона, который она носила в своем медальоне. Наверху в комоде было еще множество подобных драгоценностей: связки пожелтевших писем, высохший свадебный букет, передний зубок ее сына, лента, которую она надевала на биддефордское церковное собрание…

Здоровье миссис Фиске было очень хрупким и в самом непродолжительном времени, как только здесь все будет устроено, она уедет на полгода в отпуск, который проведет в Англии с сыном. Агнесса уже теперь совершенно серьезно настаивала на том, чтобы отец Чисхолм дал ей поручения туда, домой. Когда он, наконец, собрался уходить, она пошла проводить его до калитки. Глаза ее наполнились слезами.

— Я просто не могу вам сказать, какое я испытываю облегчение, как я рада вашей доброте, вашему дружелюбию, вашему приходу… особенно из-за Уилбура. Там, откуда мы приехали, ему пришлось испытать ужасные неприятности… такую ненависть возбуждали против него… такой фанатизм. Под конец дошло до того, что когда он пошел навестить больного, его сбил с ног и избил до бесчувствия этот молодой зверь… миссионер, обвинявший Уилбура в том, что он ворует бессмертную душу у того больного, — сказала она и, подавив волнение, добавила — Давайте помогать друг другу. Уилбур такой хороший врач. Зовите его в любое время, когда понадобится.

Она пожала ему руку и пошла обратно. Отец Чисхолм шел домой в странном состоянии духа.

Несколько дней Фрэнсис ничего не слыхал о Фиске. Но в субботу в миссию святого Андрея доставили груду домашнего печенья. Когда он принес печенье, еще теплое и завернутое в салфетку в детскую столовую, Марта нахмурилась.

— Что же она думает, эта новая женщина, что мы сами не можем испечь такое же?

— Она старается быть доброй, Марта. И мы тоже должны стараться.

Уже несколько месяцев сестра Клотильда страдала от болезненного раздражения кожи. Какие только примочки не пробовали, начиная с жидкости от солнечных ожогов и кончая карболкой, но все безуспешно. Она так мучительно страдала, что делала даже специальную новену об исцелении. Через неделю отец Чисхолм, увидев, как она трет свои красные, с облезшей кожей, мучительно чешущиеся руки, нахмурился и, поборов внутреннее сопротивление, послал записку доктору Фиске.

Доктор пришел через полчаса. Спокойно осмотрел пациентку в присутствии старшей сестры; не говоря громких слов, похвалил применявшееся лечение; потом приготовил микстуру, которую надо было принимать внутрь каждые три часа, и незаметно ушел. Через десять дней скверная сыпь исчезла и сестра Клотильда стала другим человеком. Но когда первая радость прошла, она пришла на исповедь, терзаемая сомнениями.

— Отец, я так усердно просила Бога… а…

— А вас исцелил протестантский миссионер?

— Да, отец…

Перейти на страницу:

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература
История Угреши. Выпуск 1
История Угреши. Выпуск 1

В первый выпуск альманаха вошли краеведческие очерки, посвящённые многовековой истории Николо – Угрешского монастыря и окрестных селений, находившихся на территории современного подмосковного города Дзержинского. Издание альманаха приурочено к 630–й годовщине основания Николо – Угрешского монастыря святым благоверным князем Дмитрием Донским в честь победы на поле Куликовом и 200–летию со дня рождения выдающегося религиозного деятеля XIX столетия преподобного Пимена, архимандрита Угрешского.В разделе «Угрешский летописец» особое внимание авторы очерков уделяют личностям, деятельность которых оказала определяющее влияние на формирование духовной и природно – архитектурной среды Угреши и окрестностей: великому князю Дмитрию Донскому, преподобному Пимену Угрешскому, архимандритам Нилу (Скоронову), Валентину (Смирнову), Макарию (Ятрову), святителю Макарию (Невскому), а также поэтам и писателям игумену Антонию (Бочкову), архимандриту Пимену (Благово), Ярославу Смелякову, Сергею Красикову и другим. Завершает раздел краткая летопись Николо – Угрешского монастыря, охватывающая события 1380–2010 годов.Два заключительных раздела «Поэтический венок Угреше» и «Духовный цветник Угреши» составлены из лучших поэтических произведений авторов литобъединения «Угреша». Стихи, публикуемые в авторской редакции, посвящены родному краю и духовно – нравственным проблемам современности.Книга предназначена для широкого круга читателей.

Анна Олеговна Картавец , Елена Николаевна Егорова , Коллектив авторов -- История

История / Религиоведение / Религия, религиозная литература / Прочая старинная литература / Древние книги