Клюква с косточкой

Оказывается, уже поздно вечером, когда мы разъехались по домам, народ настолько разошелся, что начал кидать пустые стеклянные бутылки в окна здания, из-за чего несколько человек были задержаны. Но мы с Полей уже не контролировали это движение. И люди продолжали приходить к зданию с плакатами и писать в соцсетях требования отпустить Яниса на свободу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Да, сторона обвинения была, мягко сказать, недовольна. Но я чувствовала, что Янису нужна такая поддержка. Чтобы он, сидя в камере, знал, что народ не верит в его виновность.

* * *

Прошло две недели. До суда осталось четыре дня, а по делу не было ни одной новой зацепки. Ни новых свидетелей, ни записей с видеокамер, чтобы хоть за что-то ухватиться. Ни-че-го…

За всё время единственное, чего мы добились, — это отношение людей к Янису. В его невиновность стали верить даже те, кто изначально называл убийцей. Но это никак не могло помочь вытащить его на свободу. От нас тщательно скрывали, где Марк. Мы даже просили помощи у директора нашего детдома, чтобы она пробила по своим связям. Но и она не смогла помочь. Мне казалось, что адвокат знал, где он, но нарочно не рассказывал. Скорее всего, побоялся, что я устрою еще один митинг по высвобождению ребенка из рук органов опеки. Волков сказал, что до суда нам нужно прижать хвосты и не нагнетать обстановку.

Пока девчонки готовили на кухне суп, я сидела в гостиной и разговаривала по ватсапу с папой. Он был в курсе всего, что происходило, и очень жалел, что не мог поддержать меня. Они с мамой и Гришкиными родителями на прошлой неделе улетели в Милан. Папа по делам своей фирмы, а все остальные с ним за компанию. А Глорьку на недельку оставили с Гришей.

— Лерка, ешь! — приказала Полька, поставив передо мной тарелку с куриным супом. — Янис упадет в обморок, когда увидит тебя на суде.

— Поля права. Совсем скелетом стала! — проворчала Вика.

Я послушалась и съела полтарелки. Но стоило только снова подумать о том, что через несколько дней Янису предъявят обвинение, и аппетит пропал, а в супе появился новый ингредиент — мои слезы. Почему я выдохлась перед самым финишем? Почему я больше не могла бороться и стучать в закрытые двери? Я должна продолжать искать выход! Он точно был, даже в чертовых четырех стенах его можно найти! Но не оставалось уже ни сил, ни времени…

На барной стойке завибрировал мобильник. Я ответила Волкову.

— Добрый вечер, Валерия! Я только что вернулся из СИЗО и… звоню сказать, что на суде Янис призна́ет свою вину.

Глава 36

Два дня я не выходила из спальни. Девчонки по очереди дежурили возле моей кровати. Они были рядом каждую истерику, каждый звонок адвокату с мольбой уговорить Яниса не делать этого. Я помнила, как он кричал от боли, когда узнал, что Жанна мертва. И я ни в чем так не была уверена, как в его невиновности. Он хотел взять на себя чужую вину только от безысходности, только чтобы ему уменьшили срок.

В этот вечер Вика и Поля уехали по домам, чтобы переодеться, да и вообще, нам следовало отдохнуть друг от друга.

Мы были словно пропущены через соковыжималку. Именно в тот момент, когда я осталась одна в доме и начала верить в то, что судьба всё же затащила нас с Янисом в ад, раздался тот самый спасительный звонок.

— Алло, ради бога, простите за поздний звонок, — раздался в трубке приятный женский голос. — Я бы позвонила гораздо раньше, но только сегодня вернулась из отпуска. — Меня зовут Светлана, мой сын начал заниматься в спортивном центре, который недавно открыли, и он мечтал попасть на тренировки к Янису и с нетерпением ждал, когда он вернется с чемпионата и наберет группу. И вот я сегодня приехала в спорткомплекс, а мне рассказали, что произошло, и я пришла в ужас…

«Она что, решила добить меня? Или выразить соболезнование?» — сначала подумала я. Но то, что она стала рассказывать дальше, заставило слушать ее очень внимательно.

— Я узнала из интернета об этом громком убийстве, и вдруг меня осенило: это произошло одиннадцатого апреля, а я хорошо помнила тот день, так как у нас был вылет в одиннадцать вечера, а у сына задержали тренировку, и я очень волновалась, боялась, что мы не успеем. Пока шла тренировка, я сидела в холле, а моя машина была припаркована прямо напротив входа в здание. Сегодня я стала просматривать видео с регистратора и… точно могу сказать, что оно является прямым доказательством невиновности Яниса!

Я так растерялась, что забыла, как складывать буквы в слова.

— А… э-э-э… п-правда? У в-вас правда есть доказательство?! — переспросила я, в надежде, что ничего не перепутала.

— Да, и я хочу передать его вам. Скажите, когда вам удобно встретиться?

Я была готова встретиться с ней в ту же минуту — сначала расцеловать, потом забрать видео и бежать с ним к адвокату. Но учитывая, что часы показывали почти десять вечера, мы договорились на завтра встретиться сразу в кабинете у Волкова в девять утра.