Клоачные, сумчатые, насекомоядные, шерстокрылые, хищные, непарнокопытные и парнокопытные

В июле шесть, а то и десять крошечных потомков жирохвостой сумчатой мыши, как только вылезут из сумки, забираются к маме на спину и висят, крепко уцепившись, на ее боках. Она их носит. Если погнаться за ней, всех с себя скинет – крошки спрячутся где успеют. А мать, обманув погоню, вернется за ними. Попискивает – сзывает милых чад. Они пищат в ответ и резво бегут к ней. Оседлают, как прежде, и караван из одного «верблюда» и десяти седоков трогается в путь.

Кистехвостая мышевидка, или тафа, цветом серая, а ростом с белку. Живет на деревьях и нравом похожа на горностая или ласку. Хищна и ловка. Называют ее еще «сумчатым вампиром» за то, что, задушив курицу, сосет и лижет ее кровь.

Многие сумчатые звери пятого континента повадками и даже видом своим (вплоть до характерных пятен на морде, груди или хвосте) очень напоминают некоторых несумчатых животных Старого и Нового Света, хотя совсем и не сродни им, а произошли от разных предков. Есть в Австралии и свои белки-летяги, куницы, кроты, землеройки, муравьеды, волки и тому подобные более или менее похожие копии заморских «оригиналов».

Но нет в Австралии двойников кошек, ни мелких, ни крупных: сумчатых, например, рысей, леопардов, тигров…

Поэтому, говорят некоторые зоологи, если тигров в Австралии и нет, то им следовало там быть.

И молва утверждает: тигры в Австралии встречаются кое-где. На полуострове Кейп-Йорк, например.

Весьма пассивная самооборона

С австралийскими сумчатыми на этом и покончим, но есть еще американские двуутробки. И немало: 65 видов опоссумов и 7 видов сумчатых крыс. Все живут в Центральной и Южной Америке, кроме обычного опоссума, который нередок еще в восточной половине США (к северу до Великих озер) и кое-где на западном побережье этой страны.

Обыкновенный опоссум – единственное сумчатое Северной Америки, но обитает он и в Южной Америке.

Вообще-то родина обыкновенного опоссума, как и всех сумчатых Нового Света, Южная Америка. Но в минувшие тысячелетия опоссумы ринулись в наступление на Северо-Американский континент, и поход их продолжается: в последние годы опоссумы расселяются по Соединенным Штатам все дальше и дальше к северу. Негустые леса и кустарники, даже вокруг ферм и среди полей, вполне их устраивают. Днем спят они где-нибудь в дупле, на ветке или среди камней. Листья и траву для гнезда носят, подцепив их гибким, голым хвостом. Когда вечерняя заря гаснет, выходят опоссумы на промысел. Зверьки не капризны: едят все, что попадется, – и дикий виноград, и сливы, и сочные листья, и кукурузу на полях. Жука по дороге схватят и съедят, ящерицу поймают или мышь – и туда же, в желудок. Раки и крабы – лакомство для опоссумов. Птичьи яйца тоже очень любят и не ленятся высоко за ними лазать (хотя в общем-то довольно ленивы). Если ветка, на которой свито гнездо, слишком тонка и по ней подобраться к нему невозможно, опоссум умудряется ограбить птицу способом, прямо сказать, акробатическим. Подползет по суку, что растет над гнездом, уцепится хвостом, повиснет вниз головой и передними лапами яйца из гнезда ворует.

А лапы у опоссума почти как руки: с пятью ловкими длинными пальцами. Передние и задние одинаково хваткие. Большой палец на задних лапах (он без когтя) противопоставляется, как на нашей ладони, всем другим.

Плотно покушав (опоссумы очень прожорливы), любят двуутробки, зацепившись задней ногой и хвостом (или одним хвостом) за сук, висеть вниз головой и покачиваться, блаженно переваривая обед.

В Америке говорят «играть в опоссума», то есть притворяться. На такие штучки опоссум большой мастер. Актер, каких мало. Когда он чувствует, что попал в скверную историю, сильный враг готов его схватить (или уже схватил), а бежать некуда, то притворяется мертвым. Даже с дерева трупом падает и лежит как дохлый, закатив остекленелые глаза и раскинув будто окоченевшие лапы. А то и язык высунет, войдя в роль! Лежит долго – столько, сколько надо, чтобы обмануть человека или хищника, который не ест дохлятины.

«Мертвеца» можно отбросить ногой или схватить за хвост и кинуть подальше, он не выдаст себя «даже дрожанием век». Как только потенциальная смерть на двух или четырех ногах удалится, опоссум сейчас же вскочит и скорее бежать в кусты.

О том, что притворство часто спасает жизнь, много говорить не нужно. Животные, у которых есть такой инстинкт, выходят без вреда из очень опасных ситуаций. Каталепсия, или аки-наза, – это мнимая смерть в интересах самообороны, вернее, неподвижность, имитирующая смерть. Пауки и жуки, цепенея в каталепсии, как и опоссум, наверное, не раз разыгрывали перед вами акинетические пантомимы.

К зиме североамериканские опоссумы сильно жиреют. А когда холода придут, много спят. Но это не настоящая зимняя спячка, просто долгий и глубокий сон. А если денек потеплее, то и опоссум, бывает, проснется и скачет по липкому снегу в надежде кое-кого съесть.