Клоачные, сумчатые, насекомоядные, шерстокрылые, хищные, непарнокопытные и парнокопытные

Многие и близко боялись подойти, а иные как глянут на зверя – только их и видели. А этот кобель, когда в кедрачах почуял медведя, взъерошился весь, шерсть на загривке дыбом, туда-сюда забегал по тропе. Носом потянул воздух: видно, близко зверя почуял и, не раздумывая, прыгнул к нему прямо в чащу кедровника, с трудом продираясь через нее. А медведь спал, наверное, и совсем рядом. Выскочил с треском на тропу и в упор меня увидел. Тут с ним это самое дело и случилось, пропоносило его. Лапы у него разъехались, как на льду. Но не до престижа ему было, не до пристойности, он не честь, а жизнь спасал и резвой ланью сразу метнулся опять в чащу. Кобель выскочил и за ним, но где там – не догнал, вернулся злой и решительный. По всему видно, так бы и заел этого пакостника.

Говорят, что когда от неожиданного шума, испуга случится с медведем кровавый понос, то будто бы зверь «скоро после этого пропадет», умрет. Не знаю, верить ли в это.

Одна странность водится за медведями – сибиряки говорят: медведь «хлипок на зад». Чуть заденет за что задом – за сук какой, об камень стукнется, так больно ему, что ревет «страшным образом».

Еще любит косолапый забавы. Когда сыт, здоров, играет даже и сам с собой. Камни, например, с круч бросает и «уморительно заглядывает на них, как они летят и подпрыгивают».

Забавляется и так: разбитое бурей дерево, у которого расщеплен ствол, «находка для медведя, а еще больше для медведицы, когда она с детьми». Ухватится лапой резвящийся Топтыгин за дранощепину, отогнет ее вниз и отпустит. Ударит она с маху по расколотому стволу, дребезжит, гудит ствол, вибрируя. А косматый богатырь не унимается: еще и еще, отводя и отпуская щепу, пронзительно музицирует. Сам голову то туда, то сюда набок склоняет, прислушивается, как далеко громогласное эхо разносит по ущельям и горам произведенный им грохот.

Купаться тоже любят с плеском, шумом. Колотят лапами по воде. А плавают просто отлично: «во всевозможных положениях, даже стоя, как это делают хорошие пловцы».

Забавы забавами, но и забот у медведя немало. Особенно у медведицы с медвежатами. Хорошо еще, пестуны помогают, что бы она без них делала? Медвежата, рожденные в этом году, прозываются муравейниками, прошлогодние – лончаками. Но тех лончаков, что медведица оставляет при себе и которые помогают ей смотреть, ухаживать – пестовать малюток-муравейников, именуют пестунами. Обычно она выбирает одного пестуна. И обычно этот пестун – маточка. Самцов очень редко медведица оставляет в пестунах. Гонит их осенью всех прочь от себя. Редко даже и маточка-пестун бывает двухлеткой на третьем году, как говорят в Сибири, третьяком. Но бывает.

Медвежья семья шествует обычно так: впереди медведица, за ней муравейники, а тыл замыкает пестун. «Обязанность пестунов – ухаживать за молодыми медвежатами, как нянька за детьми». И они ухаживают всегда с большой охотой, но иногда капризничают. Тогда медведица дает пестуну шлепок-другой, чтобы напомнить, для чего, собственно, он при ней оставлен. Однажды случилось так: переходила медвежья матка с малолетками и пестуном речку. Одного малыша, ухватив за загривок, перенес через быструю воду пестун, другого она сама, медведица. За третьим пестун на ту сторону реки не пошел, и мать дала ему пару увесистых шлепков.

Тогда он, осознав вину, потопал за братишкой по камням через речку.

Медведица новорожденных детей, еще берложных, спасая свою личную жизнь, нередко бросает без защиты, но тех, которые постарше, охраняет, страха не зная, «грудью идет на все, что только произвело испуг». Муравейники и пестун обычно для большей безопасности лезут тогда на дерево и там сидят, вереща.

Причина испуга устранена, и медвежата слезают с дерева, воркотней себя подбадривая. Лезут задом вперед, но бывает – А. А. Черкасов это сам видел – и головой вниз! И взрослые, не очень грузные медведи на такое иногда способны.

Течка, или, выражаясь по-сибирски, гоньба, медведей бывает в самые летние жары, именно около петрова дня (в июне – июле)… Обыкновенно за самкой ухаживает один самец, и беда, если явится другой поклонник: страшная, остервенелая драка между ними продолжается до тех пор, пока один не останется победителем. Во время побоища нередко шерсть летит клочьями, кровь льется, страшный рев оглушает окрестности… Сколько реву и шуму при медвежьей течке! Сколько они вытопчут мест и сомнут травы с цветами и кустами! Гоньба их обыкновенно происходит в местах глухих и «крытых, но по большей части около лесных ключей и горных речек, в прохладе. Дети тут не присутствуют, а ходят с пестуном, иначе они будут растерзаны медведем…

Многие здешние промышленники утверждают, что медведица гонится не каждый год, а будто бы через год, почему они таких медведиц и зовут яловыми. Не знаю, насколько, это справедливо, передаю, что слышал» (А. А. Черкасов).