Клоака. Станция потери (СИ)

Костя идет по лестнице быстро и уверенно. Я же то и дело боюсь споткнуться о невидимые ступеньки. «Невидимые» потому что я и правда их не вижу. Даже очертаний. Весь свет устремлен вперед, к деревянным дверям со стеклянными вставками.

Ц-ц-ц… Ц-ц-ц… Ц-ц-ц…

Бум. Шух. Бум. Бум.

Что-то бежит к нам. Бежит, ударяясь о стены, восстанавливая равновесие и вновь устремляясь вниз по бетонным ступеням, ударяясь о новую преграду. Мы проходим почтовые ящики. Вместо номеров квартир я умудряюсь прочитать привычные для слуха фамилии. Двери лифтов — а их было два: легковой и грузовой — оказываются открытыми.

Костя освещает кабинки, но они пусты.

Ц-ц-ц… Ц-ц-ц… Ц-ц-ц…

Уже совсем близко.

— Костя…

— Слышу.

Мы оказываемся в следующем коридоре. Костя освещает его, несколько раз перемещая фонарик то в одну сторону, то в другую и, когда убеждается, что кроме нас здесь больше никого нет, захлопывает за нами дверь и поворачивает язычок замка.

Тот щелкает.

— Как мы попадем внутрь квартиры? — спрашиваю я.

Щелк.

Костя отключает фонарик.

Неужели он собирается потратить на наше спасение целый жетон?

— Так же, как попали в подъезд, — говорит он.

Как попали в подъезд? А как мы в него попали? Просто открыли дверь. Верно? Или же нет? Если дверь деревянная, то вопросов с ее открытием и не возникает. А если металлическая? Такая, как в моем доме? Мы прикладываем магнитный ключ к замку, что-то пиликает и дверь в течение нескольких секунд остается открытой.

Потом же она снова блокируется и закрывается. Закрывается…

Если бы знала, что понимание того, как открываются и закрываются входные двери станет моим спасением, обязательно бы расспросила об этом консьержа.

— Пойдем, — слышу я голос Кости поодаль от себя.

Когда он успел отойти от меня? Разве все это время я не держалась за его куртку? Я сжимаю и разжимаю ладонь.

Когда это я отпустила его?

— Нина?

— Я здесь.

Разве это не очевидно?

Я не расспрашиваю его о том, как он открыл дверь и почему был так уверен в том, что сможет это сделать. Хотя, возможно, мне и следовало бы поинтересоваться его медвежьими умениями. Костя проверяет квартиру. Она оказывается однокомнатной, поэтому времени у него на это уходит немного.

— Так ты расскажешь мне о том, что могло произойти? — спрашиваю я у него, опускаясь на пол у окна. — Со светом.

Костя же занимает место на подоконнике. Он оказывается достаточно широким для того, что бы парень мог с легкостью на нем уместиться.

— Видимо генераторы отключились.

— Генераторы? Я не совсем понимаю…

Зато я оказалась в компании с тем, кто понимает.

Костя рассказывает мне о том, что Клоака строилась таким образом, чтобы не зависеть от города на поверхности. Собственное энергоснабжение, водные ресурсы, кислород. Все этого было в достаточном количестве для того, чтобы Клоака функционировала. Но когда проект прикрыли, город и его жителей бросили на произвол судьбы.

— А как давно это произошло?

— В лагере мне сказали, что около десяти лет назад.

— Не так уж и давно, — произношу я. — Я думала, что времени прошло намного больше.

— Я поначалу тоже так думал. Князь, когда возглавил это место, смог найти путь к системе, отвечающей за подачу воды. Ты и сама видела, что место, в котором я прячусь, раньше было водоканалом.

— Да. А что насчет электричества?

— Слышала когда-нибудь фразу о том, что город — это организм?

Вместо ответа на мой вопрос, Костя задает свой.

— Ну… Что-то такое слышала.

Правда я не уверена в том, что фраза звучала именно так.

— Вот представь, что есть в Клоаке место, которое способно сойти за сердце. И там сосредоточена вся его «жизнь». Если с «сердцем» что-нибудь случится, то всему городу придет конец. А в нашем случае конец с цокотом прибежит и всех передушит.

— Князь пытается найти это самое «сердце»?

— Да. «Сердце» — это генератор, снабжающий Клоаку электричеством.

— Почему Князь не знает, где он? Если он тут главный, то, наверное, жил в Клоаке до того, как…все закончилось.

Или началось.

И вообще, почему никто не знает, где это самое «сердце города»? Если поразмыслить, то такого ведь быть не может… Чтобы совсем никто не знал.

— Он местный, это правда. Но как я слышал, он не имел в городе никакого влияния. Был среднестатистическим жителем, как и остальные. Даже не работал на каком-то супер важном объекте, чтобы владеть нужной для нынешней ситуации информацией.

Понятно. Князь — дорвавшийся до власти простак. Хотя «простак» не совсем правильное определение, если он смог сплотить вокруг себя людей, делать вылазки на поверхность и красть ни о чем не подозревающих жителей мегаполиса на поверхности.

— Он ищет генератор, чтобы подобных, как сейчас, ситуаций не возникало, — прихожу я к столь простому выводу.

Но от чего работает сам генератор? От топлива? Тогда его должен кто-то заливать. Не было же здесь нескончаемого запаса бензина.

— Именно.

Ненадолго мы замолкаем.