Клон

– А ты, Валюша, до сих пор клубничное варенье любишь?

   -Не знаю, Виктория Владимировна, Вика. Нас в интернате им не баловали.

– А чем ты сейчас занимаешся? Что было с тобой после твоей смерти?

– Ничем особым. Учился в интернате для сирот, потом в институте. Ну, а сейчас работаю инженером в одной фирме.

– При кладбище? – спросила ехидно Лена, которая с интересом прислушивалась к нашему разговору. С юмором у неё неплохо, а это я считаю очень здорово. Везёт мне пока.

– Ну, а ты всё помнишь, что с тобой до смерти было? – спросила Вика.

– Нет, можно сказать, ничего не помню. Только вот зеркало в моей квартире, тапочки…

– Белые? – встряла Лена.

   Что это она меня так подковырнуть хочет? Может, я ей понравился? Ишь, как суетится, накрывая на стол.

   -Ну, и вас, Королева, конечно, Нину, гладиолусы и Валеркины клеши. Странно самому даже.. Это всё, словно из тумана времени, выплывает из моей памяти и к моему языку словно гирю подвешивают, когда я вас хочу Викторией Владимировной назвать : хочется просто Викой.

   Наконец-то, Лена накрыла на стол. Теперь за чаем можно потянуть время, а там-то я сориентируюсь и тогда-то уж покажу себя.

   Лена принесла чай и вопросительно посмотрела на бабушку.

   -Ставь на стол, а ты, Валюша, присаживайся на тот стул у окошка, ты всегда любил там сидеть.

   А Лена, действительно, очень красивая. Как бы похитрее её спросить насчёт личной жизни? Вдруг у неё парень есть? Как я тогда жить буду?…

   Опять звонят. Наверное, Нина пришла. Интересно становится, можно только гадать, что же дальше будет. Как бы не ляпнуть что-нибудь дикое. Не ляпну! То затмение, что было с Викой, кажется, прошло.

   -Ну, что тут у вас происходит? – решительно проговорила вошедшая женщина.

   Точно, это Нина. Узнаю, хотя тогда она была девчонкой. Когда была?? Не знаю, но опять что-то сказать хочу.

   -А ты, Нина, совсем не изменилась. Ну, почти. Помнишь, как мы играли, когда я приходил?

   -Извините меня, молодой человек, я не понимаю, о чём вы говорите. Мама, кто этот человек?

– Успокойся, Нина. Это дядя Валя.

– ???

  -Неужели не помнишь? Вспомни, он всегда на твой день рождения дарил тебе то, что ты очень хотела. Однажды ты захотела собаку, а папа был против, так ты подговорила дядю Валю подарить тебе щенка. Он принёс, а Валера выставил его в конце дня рождения вместе с этим подарком. Помнишь, как ты плакала?

– Помню, мама, но не хочешь ли ты сказать, что этот молодой человек – тот самый дядя Валя?

– Да, это я, Нина! – не вытерпел мой язык.

– Не морочте мне голову! Молодой человек, извольте обьяснится. Что вы здесь делаете и что вам нужно. Или я немедленно позвоню в милицию.

   Ну вот, только милиции здесь не хватало. Так суток на пятнадцать загреметь можно. Сматываюсь.

– Знаешь Вика, я, наверное, пойду. В следующий раз поговорим.

– Какая она вам Вика? – возмутилась Нина, – нахал какой! Мама, почему ты позволяешь ему называть себя Викой?

   Возмущение её, конечно, справедливое. Я бы тоже, наверное, возмутился. Но грубить-то зачем? Нахал видите ли. Нет, я ей сейчас всё скажу.

– Нин, а помнишь, когда ты была маленькая – лет шести-семи, я приходил к вам и мы здоровались с тобой особым способом. Я говорил тебе:

– Нина-Нина!

   Ты мне отвечала:

– Дядя Валя!

   Потом я наклонялся и мы стукались с тобою лбами и говорили вместе:

– И столкнулись два трамвая.

   Помнит, коли так лицо вытянулось.

– Вы с ума сошли! Лена, у нас валерьянка есть?

– Я тебе говорила приезжай, а ты : отчёт,отчёт, – проговорила Лена, – есть, конечно, и она ушла на кухню за валерьянкой.

– Мама! Представь себе, – проговорила вдруг охрипшим голосом Нина, – я помню дядю Валю и как мы бились с ним лбами! Неужели это он?

– Ну, а я тем более, Нина, помню вашу игру-шутку. Говорю тебе – это дядя Валя, а ты в милицию звонить собралась.

– Не может быть!!Как это возможно?…

– Оказывается, просто : дядя Валя склонировал себя перед смертью и теперь мы снова можем его видеть!

   Всё-таки, молодец Виктория Владимировна! Выложила всё коротко и ясно и без покойников. Жалко, что Лена на кухне и не слышала этого. Что я просто клон, а не какой-то там святой, сбежавший из рая. Вон, валерьянку несёт, может сейчас всё и прояснить?

– Как это здорово! – пропела Нина. – А ты знаешь, дядя Валя, когда я была маленькая, то влюбилась в тебя и мечтала за тебя замуж выйти.

  Тут Нина и Виктория Владимировна весело засмеялись.

   Вы можете представить себе лицо вошедшей Лены, услышавшей это запоздалое признание в любви?

– Мама, – заволновалась она, – и ты туда же! Мне что – папе звонить? Или сразу в психушку?

– Ой, Ленка, не приставай, – отмахнулась от её Нина. – Так это точно вы, дядя Валя? А как же тогда…

   -То, что я умер?

   Тут я решил немножко пошутить, чтобы Лена оценила моё чувство юмора.

– Умер, но когда это было? Целых 22 года назад. За давностью времени об этом можно и забыть. Так, Лена?

– Знаете что? – возмущению Лены не было предела, – если вы заморочили голову бабушке, а потом и маме, то это не значит, что то же самое вы можете сделать и со мной. И вот ещё что, дядя Валя, или как там вас ещё кличут, сейчас я позвоню папе и тогда мы посмотрим.