Клон. История любви

— Ты тоже вспоминаешь Диогу, когда смотришь на меня, и я молчу. И ты со мной лишь потому, что я его брат.

— Но я никогда не выставляла этого напоказ, никогда! — выкрикнула Маиза.

— Дай мне время... Все пройдет...

— Ты думаешь, никто ничего не заметил? Все "только об этом и говорят! Все знают, кого ты оставил в Марокко! Сейчас же вернись к гостям! И изволь улыбаться! — приказала Маиза.

— Нет, не сейчас...

— Нет, сейчас, или можешь вообще не возвращаться!

Наконец до Лукаса дошла вся бессмысленность его поведения.

— Так ты не вернешься?

— Я же сказал, нет! — твердо отозвался он.

— Тогда забудь обо мне! — и Маиза швырнула в Лукаса обручальное кольцо.

Далва побежала за Маизой, когда та спускалась по лестнице.

— Для меня все кончено!

— Но все только начинается, — удивленно подняла брови служанка.

— Ты видела, он чуть не расплакался на глазах у всех из-за этой женщины, видела?! И для этого я выхожу замуж?!

— И зачем они притащили сюда эту танцовщицу! — взмахнула руками Далва. — Лукас не виноват, это просто глупая шутка. Я распорядилась выставить ее отсюда.

— Почему он не добивается Жади? Он ее любит? Так пусть будет мужчиной и выкрадет ее! — крикнула Маиза так громко, чтобы услышал Лукас.

А этажом выше Леонидас проводил воспитательную работу с сыном.

— Ты сделал глупость! Нельзя в присутствии одной женщины говорить о другой, это азбучная истина!

— Она сама заговорила о Жади.

— А ты бы изумленно вытаращил глаза: какая еще Жади?! Все всегда отрицай, даже если она застала тебя на месте преступления и видела все своими глазами! Она обязательно начнет сомневаться, — вероятно, у Леонидаса был опыт в таких делах. — Ты хочешь расстаться с ней прямо в день свадьбы?

— Нет, конечно, — пожал плечами Лукас. Он не понимал сам себя.

— Тогда возьми кольцо и верни его ей. Сегодня ты неправ! Постарайтесь помириться, пока гости не разошлись по домам.

— Правильно, не нужно портить такой чудесный день из-за какой-то чепухи, — вмешалась Далва, уже явившаяся в комнату.

— Прости... — Лукас покорно надел кольцо на палец жены.

— Я всегда была очень тактична, но теперь требую: не надо вмешивать Жади в нашу семейную жизнь! Если я проглочу твой сегодняшний поступок, то весь медовый месяц ты будешь рассказывать мне, как скучаешь без нее. Осталось только, чтобы ты поплакал у меня на плече...

— Маиза, я же попросил прощения, хватит о ней говорить... — попросил Лукас.

— А тебе хватит о ней думать, — дрожащим от слез голосом ответила молодая жена.

Она вышла из дома с" гордо поднятой головой. Лукас вел новобрачную с обреченным видом.

— По-моему, ты просто помешан на мысли о ребенке, — сказала Эдна мужу. Она стала подозревать его в том, что он сделал какую-то ошибку, когда создавал эмбрион. И даже недавно сказала ему об этом, но профессор объявил, что если кто-то и сделал ошибку, то это Симона, пересадившая не тот эмбрион. — Как знать, может, скоро я преподнесу тебе сюрприз, — продолжала Эдна с победным видом. — Тебе нужен свой ребенок, это точно!

Она с гордым видом ушла, а бедняга Албиери, постояв в недоумении, заторопился в клинику к Деузе.

Она рассказала профессору о родимом пятне, которое нашел у мальчика педиатр. Тот утверждал, что оно передается от матери, и не мог понять, откуда взялось пятно у ее сына.

— Я сам поговорю с педиатром! — сказал Аугусто и взял малыша на руки.

Албиери рассматривал ребенка и размышлял, стоит ли заявить о его появлении в научном мире. Видя, как нежно доктор обращается с ребенком, Деуза попросила его стать крестным. Профессор предложил назвать мальчика Диогу. Деузе было все равно... Это второе имя, первое в любом случае будет Эдвалду... Но ее беспокоило, что мальчик не похож на нее, негритянку, ребенок родился светлокожим.

То же самое отметила и Иветти, которая забрала Деузу с ребенком к себе. Молодая мать рассказала подруге, какое второе имя придумал для ребенка профессор, но Иветти отговорила ее называть сына именем трагически погибшего человека.

— Это плохая примета, — сказала она и вновь задумалась, почему ребенок так не похож на мать.

Эдвалду категорически отказался идти на крестины, а Албиери предложил новое второе имя для ребенка — Леандро, и Деуза согласилась.

Но Эдвалду все же явился в церковь и наблюдал за церемонией издалека. Он упрямо твердил своему святому, что Деуза ему больше не нужна, пытаясь убедить самого себя в этом.

Жади собиралась идти к дяде Али, но Назира остановила ее, заявив, что хочет чаю.

— Чай может принести служанка! — ответила Жади, и золовка привычно возмутилась. Она, как всегда, искала лишь повод, чтобы прицепиться к своей молодой невестке.

— Ты прикидываешься овечкой, но не любишь Саида! Ты непорядочная! — закричала она.

Назира была во многом права, но кто же любит правду? Жади тоже не выдержала и вспылила.

— Вы просто не выносите, когда ваши братья смотрят на других женщин! — закричала она.

— Что ты несешь? — ахнула ошеломленная Назира.

— Ни я, ни Латиффа не виноваты, что вы не можете выйти за них замуж, потому что это запрещено! А вы срываете зло не нас!