Клон. История любви

Лучше не надо, — подумала Жади, подойдя к ограде дома. Она уже почти отошла от ограды, но вдруг остановилось. Пять минут... Я зайду всего на пять минут... Этого хватит, чтобы сказать все, что я о нем думаю...

Она повернулась и решительно пошла к дверям. Лукас включил романтичную музыку и встал у двери. Прозвенел звонок. Лукас снова поправил на себе одежду.

Наконец, он вздохнул и открыл дверь. Жади стояла перед ним, они оба не могли двинуться с места и произнести что-нибудь.

— Входи... — с трудом прошептал Лукас. Жади вошла и стала разглядывать квартиру,

чтобы справиться со смущением. Пять минут, думала она, всего пять минут...

— Я думала, это офис... Чья это квартира? — спросила она.

— Моя, — отозвался Лукас так неуверенно, словно сам не знал, чья это квартира.

— Место свиданий... — Жади посмотрела Лукасу в глаза, и он невольно опустил взгляд.

— Хочешь воды? — спросил он, безуспешно пытаясь взять себя в руки.

Он почувствовал себя неживым. Жади кивнула. На ее ресницах блестели сле-зы...

Лукас поспешил на кухню. Жади нервно вздрогнула: в сумочке не вовремя зазвонил ее сотовый телефон. Муж словно выследил неверную...

— Алло, Саид, ты в Рио? — шепотом спросила она, отойдя к окну.

— Нет, я еще в Сан-Пауло. Я не смогу вернуться сегодня, а мы ведь приглашены к Феррасам...

— Ничего, я попрошу Мохаммеда извиниться перед ними, — Жади пугливо оглядывалась.

— Мохаммеду нужно обязательно пойти на ужин. И я хочу, чтобы ты тоже пошла, как мой представитель. Я подумал о твоих словах... Пожалуй, ты права. Я больше не хочу жить прошлым, не хочу, чтобы оно влияло на нашу жизнь... Я верю тебе, мне больше незачем проверять тебя, — • Жади устало закрыла глаза. — Я люблю тебя, очень люблю... Что с тобой? Ты меня слышишь?..

— Слышу... До завтра, я тоже люблю тебя... — Жади опустила сотовый в сумочку.

Вернулся Лукас со стаканом воды.

— Хотел найти лед, но, увы, я из тех, кто забывает оставлять формочки с водой в морозилке.

Их разделял диван. Они стояли довольно далеко друг от друга, растерянные и неловкие. Жади взяла стакан и поставила его на стол, не сделав ни глотка.

— Спасибо, — холодно поблагодарила она. — Я ненадолго. Меня ждут... Я обещала дочери показать дом, где жила с мамой.

— У меня тоже скоро совещание, и мне придется все время поглядывать на часы.

Оба пытались выдавить из себя что-то вроде улыбки. Абсолютно не понимая мыслей друг друга, они пытались поддерживать совершенно бессмысленный разговор.

Я всю жизнь мечтала о нем, мечтала об этой встрече, но, увы... — подумала Жади, глядя на Лукаса.

— Отец передает мне бразды правления компанией, это очень сложный для нас период...

Я для него лишь приключение в середине рабочего дня, — сделала вывод Жади.

— Скоро он полностью передаст компанию в мои руки, я ведь говорил тебе?

Экзотика, о которой можно рассказать друзьям, — мысленно заключила она, не слушая Лукаса.

Как мне хочется обнять и поцеловать ее... Как мы далеки друг от друга.... — подумал он.

— Что с тобой? — спросила Жади, когда вновь повисло напряженное молчание.

— Столько времени прошло... Я только сейчас осознал, сколько прошло времени... По-твоему, я очень' изменился?

— Йсе очень изменилось, Лукас... Все...

— Я пытаюсь найти в тебе ту девочку, которой ты была тогда... Которая бежала с распущенными волосами по городу от дяди Али, чтобы встретиться со мной... Ту девочку, которая говорила, что я ее судьба, и что никто и ничто не может изменить предначертанное Аллахом... Которая танцевала для меня в развалинах... Где она? — в глазах Лукаса теплилась надежда, но во взгляде Жади было

-больше боли и разочарования, чем тепла.

— Она потерялась в пустыне, еще более огромной, чем Сахара, если считать по времени, — голос Жади стал мягче. — Потерялась вместе с теми глупостями, что говорила. Ты, наверное, со смехом вспоминаешь обо всем этом?

— Я?! — Лукас опустил голову и закусил губу.

— Мы были глупыми детьми. Ты говорил, что бросишь все: отца, компанию, что переедешь в Марокко, станешь мусульманином и будешь работать вместе с дядей Али. Помнишь? — в глазах Жади стояли слезы. На лице застыла вымученная и горькая улыбка. Лукас ответил ей такой же искаженной улыбкой. — Представляешь, ты в марокканской одежде идешь по городу, с дядей Али, чтобы купить верблюдов?.. Ты, наверное, со смеха умираешь, когда вспоминаешь об этом...

— Меня так мучила совесть... Я боялся, что мог навредить тебе.

— Да нет, Лукас... Я тоже выросла. В юности мы склонны все драматизировать, преувеличивать. Мы говорим: все или ничего, середины не признаем. Нам кажется, что если нам не позволяют выйти замуж за любимого, то жизнь кончена.

-Да...

— Не беспокойся, я повзрослела. Теперь я по-другому смотрю на жизнь. Наверное, ты тоже смотришь на все иначе.

— Конечно, но я говорил о том, как в порыве чувств пришел к твоему дому и стал стучать в окно, помнишь? — Лукас явно нервничал и снова поправлял галстук.

— Разумеется, — все тем же холодным голосом ответила Жади.