Клондайк для одиноких девиц

– Завези, – кивнула головой Лиза и, ухватив пакеты, поспешила к дому.

В доме стояла тишина и только где-то на верхнем этаже раздавался незнакомый женский голос.

Лиза тихонько положила пакеты на кухне, а сама на цыпочках поднялась на второй этаж. Голос раздавался из комнаты девочки.

– И нечего ныть! – кого-то ругала невидимая женщина. – Придумали тоже, из отцовой рубахи лоскуты шить! Симка, тебе говорю, чего за сестрой не усмотрел? Глянь, чего она тут накромсала! А ты не вой! Бери да убирай теперь! И ведь рубаху-то носить да носить! Сонька! Нос вытри!

Лиза понимала – за что-то ругают детей, может быть, даже за дело, но уж тон! Будто в казарме, честное слово.

– А что они тут натворили? – не выдержав, вошла она в спальню Сони.

– Иза!!! – бросилась к ней маленькая Сонька. Надо же, она помнит, как ее зовут – Лиза!

Лиза чмокнула девчонку, взяла ее на руки и заметила, как расплылась рожица у Симки.

– Приехала… – радостно выдохнул он.

– Я же обещала, – пожала плечом Лизавета и снова повернулась к женщине.

– А ты кто такая будешь? – недобро поинтересовалась высокая, пышная тетка. – Тебя кто звал? А ну давай отседова! Бродят тут, проходной дом устраивают! Иди, говорю! Ступай! Не лезь к людям в дом, проходимка!

В любое другое время Лиза бы повернулась и ушла, но сейчас ее защиты ждали двое детей. Поэтому она постаралась спокойно объяснить, а может быть, даже и приврать для пользы дела.

– Я – няня. Направлена сюда из общества по защите прав… малолетних детей. И про вас мне ничего не известно. Вы здесь по какому праву находитесь? Ваши документы? На каком основании вы повышаете голос на детей и ведете антипедагогические методы воспитания? Вы хотите вырастить стране неврастеников?

Такого напора большая женщина не ожидала. Она стушевалась и немедленно изменила тон:

– Так ить я… товарищ няня, я ж… помогаю тут. Я им бабушкой родной прихожусь. Стараюсь, так сказать, быть полезной. Я ить… по маме им бабушка.

– А сама мама где? – сурово уставилась на нее Лиза.

– А она… ее нету! – пыталась объяснить свое появление бабушка. – Она еще давно… Ее уже давно нету, она… бездетная у меня. Не получается у нее.

Лиза дернула бровью:

– То есть вы воспитали женщину, которая бросила своих детей? Вы неправильно воспитали свою дочь, а теперь вы принялись за воспитание этих ребят? Так?

– Ну… получается, так… – развела руками Валентина. – Ну тык я ж… я ж не по доброй воле! Меня ж попросили! Игорь и попросил! А мне куда ж деваться, я и приехала! И вот… воспитываю. Как умею, – тут бабушка передохнула и вдруг завелась: – А как же еще с имя-то?! Вон они цельную рубаху отцовскую располосовали! Чего ж их за это – по головке гладить?

– Убить их за это, что ли?

– Да будь моя воля! – ляпнула любящая бабушка, но вовремя прикусила язык.

В это время Симка, который молча слушал всю перебранку, вдруг встрепенулся и подлетел к Лизе:

– Лиза! Сейчас автобус пойдет в город, пусть она уезжает, а то не успеет.

– Да! – кивнула Лиза. – Давайте решим – или будем вызывать вас на комиссию, разбирать ваши методы, или… попробуем решить все полюбовно. Так вы уезжаете?

Валентина выглянула в окно, с сожалением вздохнула и произнесла:

– Я ж еще даже по грядкам не пробежалась. Лучку надо бы нарвать, редиски…

– Я нарву! – кинулся из дома Симка.

А Лиза только тихо добавила:

– Уезжайте.

Она уехала. Лиза еще какое-то время чувствовала себя неспокойно – имела ли она право вот так выставлять пожилого человека? Но заметив, как обрадовались ребятишки, когда двери за бабушкой закрылись, облегченно вздохнула. Ну да, может быть, она поступила не совсем красиво, она же не идеальная женщина! Она не знает, как нужно было оградить детей от этой бабки. Но что оградить их было надо, в этом теперь она не сомневалась.

– Лиза! – сиял Симка и лез к сестре целоваться. – Я же говорил тебе, что она приедет! Говорил же!

Вероятно, к самой Лизе прижаться он еще стеснялся. Зато Сонька не стеснялась. Она крепко-крепко ручонками обвила ее шею и чмокала Лизу в волосы:

– Иза! Иза! И-и-и-иза!

– А что я вам привезла? – вдруг хитро прищурилась Лиза и торопливо стала спускаться по лестнице.

– Иза что-то пъивезва! – кричала Сонька, не собираясь покидать Лизины руки. – Сим! Ядуйся! Иза чо-то пъивезва!

Симка радовался. У него горели глаза, рот растягивался до ушей, и паренек совсем забыл про свой имидж взрослого серьезного мужчины.

– Сима, вот тебе тут яблоки… тебе же яблоки можно? Только их помыть надо… Ой, погоди, Сонечка, это горшок с цветочком, он чуть не умер, и нам обязательно надо его спасти. Спасать будешь ты, это теперь твой цветок… А вот здесь печенье… Соня, зачем руками в мясо залезла, смотри теперь, какие ручки некрасивые.

– Я ей сейчас помою! – с готовностью кидался Симка предвосхищать любые просьбы. – Сонь, давай руки.

– А вот тут… Соня, посмотри, какую я кроватку для нашей Лены купила! С цветочками! Тяжелая, зараза…

– Заяза, – тут же повторила Соня.

– Это нехорошее слово, забудь, – тут же «воспитнул» сестру Симка.

Лиза покраснела, но особенно печалиться было некогда.