Клоун

– Я испугалась… – выдавила она. – Я ведь подумала, что Людвиг прячется где-нибудь поблизости и может появиться в самый неожиданный момент. – Она закусила нижнюю губу. – Я понимаю, что мои слова звучат не очень вразумительно, но вчера вечером я действительно сходила с ума от страха. И подсознательно чувствовала, что для меня будет лучше, если я сделаю вид, что не узнала Элтона. Я думала, что так будет безопаснее. К тому же и сделать это было нетрудно, ведь его лицо было загримировано. И моя ложь удалась. Ведь мне казалось, что если я не узнаю Элтона, Людвигу не сможет придти в голову мысль, что это я назначила Элтону свидание у нас в доме.

– А как объяснить ваш обморок при появлении мужа? Что это? Тоже часть комедии, которую вы решили разыграть?

– Не совсем. При виде Людвига я вполне уверилась в том, что именно он убил Элтона, – очень тихо сказала она. – Согласитесь, этого вполне достаточно, чтобы потерять сознание.

– Почему вы решили, что Чейза убил ваш муж?

– Так это же совершенно ясно! – Она сделала рукой какой-то неопределенный жест. – Он, видимо, подозревал, что у меня с Элтоном связь, и именно поэтому сказал, что уезжает на несколько дней. Понимаете, он давал нам возможность встретиться. А когда его подозрения подтвердились, он убил Элтона.

– Сколько машин стояло в гараже, когда вы вчера вечером вернулись домой с вечеринки?

– Только одна… Людвига. Почему вы об этом спрашиваете?

– Каким же образом, черт возьми, до вашего дома добрался Чейз? – набросился я на нее. – Он что, пешком пришел?

– Ну, я думаю, что это-то вполне ясно, – быстро ответила она. – Он убил Элтона и сразу же уехал на его машине.

– А почему же не на своей собственной?

– О, вы его плохо знаете! Он слишком умен и хитер.

Это был один из тех ответов, которые всегда лишены всякой логики. Но она с самоуверенным видом смотрела на меня, словно хотела сказать, что только последний дурак не понимает таких простых вещей.

– В каком костюме Чейз был на вечеринке?

– В том самом, что и был на нем, когда вы его видели, лейтенант. – Ее брови приподнялись, изображая недоумение. – Или вы уже забыли, как выглядел труп?

– Значит, на нем был костюм клоуна? – подытожил я. – Вы видели кого-нибудь еще в костюме клоуна там?

– Кажется, нет.

– А мне вот сказали, что на вечеринке два человека были в одинаковых костюмах клоунов.

– Ну, конечно же! – Она скривила лицо. – Какая превосходная мысль! Ничего более остроумного он, разумеется, и не в состоянии был придумать!

– Да, да, превосходная мысль… А теперь уточните, о ком, собственно, идет речь?

– О Людвиге, разумеется!

– Почему о Людвиге? – спросил я.

– Потому что его не узнали бы на вечеринке только в том случае, если бы он надел на себя наряд клоуна. Или вы другого мнения? А мне так кажется, что все, кто его там видел, считали, что это Элтон. Правильно я рассуждаю?

– Если, конечно, не учитывать такой возможности, что с ним могли заговорить, – отрезал я.

– Людвиг никогда не совершит такой глупости, – сказала она таким тоном, каким разговаривают с маленьким глупым ребенком, когда он чего-то не понимает. – Я считаю, что вам сейчас не остается ничего другого, как арестовать Людвига по подозрению в убийстве Элтона Чейза.

5

В моей квартире все было подготовлено к приему. Освещение сведено до минимума, долгоиграющие пластинки – на проигрывателе. Достаточно нажать на клавишу, и из репродукторов польются чарующие звуки томной испанской музыки. Но поскольку еще не изобрели самонаполняющихся бокалов, я был вынужден оставить Изабель Мерман одну в гостиной, чтобы приготовить на кухне коктейли.

Когда я вернулся, она стояла посреди гостиной, склонив немного голову набок. На ней было черное вечернее платье с оранжевой отделкой и без рукавов. Верхняя часть платья состояла из двух половинок, которые красиво ниспадали с шеи до талии, закрывая ее маленькие, но упругие груди. Стройная талия подчеркивалась широким лакированным поясом, а юбка была просторной и волнистой. Это даже нельзя было назвать платьем. Это было нечто, что должно было постоянно напоминать мужчине, что женщина создана для того, чтобы ее соблазняли.

Я поставил бокалы на маленький столик перед моей огромной кушеткой.

– Интересная у вас квартира, – заметила она деловым тоном.

– Интересная? – переспросил я.

– Вы даже не сказали, что не считаете работу в полиции своим основным занятием.

– Ну-ка, повторите, пожалуйста, еще раз. С первого раза это звучит как-то не совсем понятно, – сказал я.

Действительно, я совершенно не понял, что она имела в виду.

– Судя по убранству вашей квартиры, вы отнюдь не полицейский, а профессиональный соблазнитель.

– О, пусть вас это не тревожит, – ответил я. – Я никогда не действую прямолинейно, только косвенными методами. Например, я могу сказать так: «Почему бы вам не раздеться, милая? Ведь иначе вы помнете свое платье!»

– Сперва я все-таки присяду и немного выпью, – сказала она, опускаясь на кушетку и показывая мне на кресло, стоящее напротив. – А вы сядете вон туда. И мы будем очень мило беседовать.

– А вы не считаете, мадам адвокат, что немного нервничаете?