Клоун

– О Шепли? – он наморщил лоб и снова покачал головой. – С фирмой Яноса он не имеет ничего общего. Кажется, я слышал, что раньше он и мистер Янос работали вместе, но это было еще до того, как здесь появился я.

– А вы давно служите в фирме?

– Дайте подсчитать… – Он на мгновение задумался. – Уже полтора года.

– Вы знаете человека по имени Эндерсон?

– Лично нет. Но, разумеется, слышал о нем. В настоящее время у мистера Яноса с ним дела.

– Вы не знаете подробностей?

– Только в общих чертах. Насколько мне известно, Эндерсон – изобретатель. И он сделал открытие, которое может сделать большой скачок вперед в технике записи звука. Вот и все, что я знаю об этом, лейтенант. Я ведь бухгалтер. И в технике разбираюсь очень слабо.

– Так, так, понятно. А вы не могли бы мне сказать, кому мог помешать Чейз, что его убили?

– Вот тут уж я ничем не могу вам помочь, лейтенант! О его личной жизни я вообще ничего не знаю.

– Вы знаете миссис Янос?

– Очень плохо. – Я заметил, что он насторожился. – Мое представление о ней целиком основано на слухах. А я им не очень-то доверяю. И кроме того, – он широко улыбнулся, – я твердо верю в крепость брачных уз. Дело в том, что и я в скором времени собираюсь решиться на такой смелый шаг.

– Что же, желаю вам счастливой семейной жизни! – сказал я безо всяких эмоций. – Кого же вы собираетесь осчастливить своим вниманием?

– Вы уже познакомились с этой дамой, лейтенант, когда были здесь в прошлый раз. – Его улыбка стала еще шире. – Она занимается у нас юридическими вопросами. Ее зовут Изабель Мерман. Поверьте мне, лейтенант, эта женщина стоит того, чтобы взять ее в жены!

7

Я зашел в ресторан и заказал бифштекс. Он был настолько сырым, что я подумал, что его просто отрезали от живого теленка и подали на стол.

Вернувшись домой, я разделся, принял холодный освежающий душ, выпил такой же холодный коктейль и почувствовал себя намного лучше.

Когда я вливал в себя вторую порцию, внезапно зазвонил телефон.

– Уиллер? – произнес голос и добавил: – Нельзя так жестоко шутить, Эл! В таких случаях обычно предупреждают. Это было ужасно!

– Да, тамошнюю атмосферу назвать освежающей никак нельзя, – согласился я.

– У меня сразу же свело желудок, – продолжал жаловаться Мэрфи. – Его убили тем же способом, что и Чейза. Но вы сами это уже видели?

– Конечно, – ответил я.

– При данных обстоятельствах время смерти определить очень трудно, тем более что температурные перепады между днем и ночью были очень большие. Могу сказать только, что он мертв уже минимум двое суток, а, может быть, даже и трое.

– А точнее определить это невозможно?

– Нет, – решительно ответил он. – Эд Сэнджер передает вам привет и просит сообщить, что он добросовестно проделал свою часть работы, но, как и всегда, ничего не нашел. Он просит также передать, что на него внезапно, как он выразился, «снизошло озарение», и он собирается поделиться с вами своими мыслями, которые сразу же помогут вам продвинуться в этом деле.

– Как же, жди от него чего-нибудь путного! – бросил я.

– Он считает, что вы должны искать человека, который одет во все черное, у которого большие острые зубы и который умеет летать.

– Графа Дракулу? – спросил я.

– Угадали, – разочарованно сказал Мэрфи и повесил трубку.

«Эду Сэнджеру совершенно безразлично, где работать, – с горечью подумал я. – Он может работать и экспертом по обнаружению и снятию отпечатков пальцев, но с таким же успехом и клоуном в цирке. Его шутки так же бездарны, как и работа в качестве эксперта».

Я вздохнул и начал набирать номер Яноса. После пятого или шестого гудка в трубке раздался низкий женский голос:

– Алло!

– Миссис Янос? – спросил я. – С вами говорит лейтенант Уиллер.

– Слушаю вас, – флегматично ответила она.

– Я бы с радостью повидался с вашим мужем. Он дома?

– Да.

– Приблизительно через полчаса я буду у вас, – сказал я. Едва прозвучало мое последнее слово, как я услышал щелчок. Трубку повесили.

Низко на небе висел красноватый месяц, и прохладный ветерок обвевал мне лицо, когда я спускался на машине по дороге, ведущей в долину. «Прекрасный вечер, – подумал я. – В такой вечер приятно заниматься всем чем угодно, но только не тем, чем собираюсь заниматься я».

Особняк Яноса светился, словно рождественская елка. Я подъехал к дому, остановил машину и вылез из нее. Поднявшись по ступенькам лестницы, ведущей на веранду, я хотел было позвонить, но в последнюю минуту заметил, что дверь не заперта. Значит, меня все-таки ждали? Я открыл дверь и вошел в холл. На какое-то время я остановился и прислушался. В доме царила какая-то неестественная тишина. «Одной насильственной смерти в день вполне достаточно», – подумал я, а в следующий момент со стороны гостиной раздались какие-то пронзительно-визгливые звуки, и мне стало легче.