- Что у вас в сарае? – спросил вошедший во двор следователь у арестованного преступника.
- Старый хлам. Остался от предыдущих хозяев. Я не успел его выбросить.
- А в погребе?
Вопрос удивил Длинного, но он сумел взять себя в руки:
- Там тоже ничего нет.
- Посмотрим.
Следователь прошел в сарай. Вскоре оттуда послышались голоса, а потом во двор начали выходить люди. Первым появился Коля Дуб – ребята предоставили ему это «почетное» право. Следом показалась принцесса с куклой в руках, затем девчонка в голубом сарафане и, наконец, несуразный долговязый очкарик с растрепанными всколоченными волосами. Наблюдая за появлением этой маленькой процессии, Длинный просто лишился дара речи. Уверенность оставила его. Запинаясь, он произнес:
- Но как они могли попасть туда?! Ничего не понимаю… И ты здесь, клоун?!
На Колю Дуба тут же надели наручники. Увидев это, Женя пожалела его:
- Он нас не выдал, когда хозяин спускался в погреб.
- Суд все учтет, - успокоил ее следователь.
Спустя совсем немного времени, маленькая принцесса попала в объятия своих родителей, Женя и Миша, тоже оказались в центре всеобщего внимания, а Ботаник смог вздохнуть спокойно – то, что мучило его столько дней, благополучно завершилось. Элизабет вернулась к родителям, а виновные в ее похищении были схвачены. Вскоре стало известно, что на следующий день при попытке получить выкуп, в Москве был арестован второй похититель маленькой принцессы.
Эпилог
В питомнике служебных собак появился новичок – огромная кавказская овчарка по имени Малыш. Несмотря на свои внушительные размеры, он оказался почти щенком, и было ему от роду чуть больше года. Кинолог, забравший его из зловещего дома, легко нашел путь к сердцу собаки: немного ласки, которую Малыш совсем не видел, немного твердости и вскоре они крепко подружились. Теперь жизнь овчарки круто изменилась, она служила честным людям и защищала их от бандитов.
Маленькая принцесса вскоре вместе с родителями уехала на родину. Но до отъезда она еще несколько раз встречалась с Женей, Мишей, Лешей и Костей. Они вместе играли, ходили кормить непентес. Однако время разлуки стремительно приближалось…
- Я буду скучать без вас, - грустно сказала Элизабет накануне отъезда.
- Нам тоже будет не хватать тебя, - Миша внимательно посмотрел на нее через очки, и хотя ему самому было невесело, улыбнулся, чтобы рассеять грустное настроение, которое нависло над ребятами. – Но мы попытаемся, на сколько возможно, это исправить.
Он сбегал домой и вернулся с маленьким фотоаппаратом. В саду показался Петр Романович. Увидев, что ребята собираются фотографироваться, он предложил свои услуги:
- Становитесь все вместе, я поработаю фотографом.
- Пойдемте к непентесу, - воскликнул Костя, - Сфотографируемся на его фоне.
Идея понравилась ребятам, и вскоре вся компания расположилась возле опутавшей сухую яблоню лианы. За спинами ребят был отлично виден огромный светло-зеленый с пурпурными пятнышками кувшин, который так незаслуженно обвиняли в исчезновении маленькой принцессы. Петр Романович несколько раз щелкнул кнопкой затвора фотоаппарата:
- Ну, вот и все. Теперь вы чаще станете вспоминать друг друга.
Так появилась над столом у Миши и Жени, в комнате Кости и далеко от России, на другом континенте одна и та ж фотография: гигантский кувшин непентеса и рядом дружная компания – маленькая темнокожая девочка с множеством черных косичек и необыкновенно живыми огромными глазами, ее белокурая подружка Женя, по другую сторону от принцессы – долговязый Миша, по прозвищу Шерлок Холмс, рядом Костя.
Проводив Элизабет, ребята сначала скучали, но постепенно занялись своими обычными для каникул делами – ходили на речку, в парк, в лес, катались на велосипедах, короче, отдыхали на всю катушку. Лето выдалось погожее, и каникулы удались на славу. Но незаметно наступил август, а с ним почувствовалось приближение разлуки, и снова в воздухе повисла легкая паутинка грусти. Настало время возвращаться в Москву.
Конечно, Костя скучал по маме, но ему так не хотелось уезжать! Грустила и Женя – с Костей было здорово, они понимали друг друга с полуслова, наверное, даже могли бы вместе отправиться в разведку… И «Шерлок Холмс» приуныл. Он представлял опустевший соседский сад, хозяин которого снова будет целыми днями пропадать в институте, мелкий накрапывающий дождик и тишину, нарушаемую жалким тявканьем закрытой на веранде Лиски.
Проснувшись как-то утром, за несколько дней до отъезда, Костя лежал с открытыми глазами и мечтал. Надо сказать, что у него была маленькая слабость – он любил помечтать. Каждая мечта начиналась с мысли: «Вот если бы…».
- Ты все еще валяешься? О чем грезишь? – услышал он голос папы.
- Нет, я не грежу, - слукавил Костя, считавший, что вообще-то мечтанья – занятье для девчонок, и об этой своей «тайной слабости» лучше никому не говорить. – Просто я сон вспоминал.
- И что же тебе приснилось?
- Будто мы с Женей идем в школу.
- Ты уже соскучился по школе? – удивился папа.
- Мне приснилось, что я шел не в свою, а в Женину школу, - уточнил Костя.
Лицо у папы стало задумчивым: