Клоун Леша

За этой мирной картиной их и застал наряд милиции, которую вызвала Света, успев рассказать про похищение, ограбление и выкуп.

– Всем на пол, – прокричал милиционер, и Гена рухнул первым.

– Мне тоже на пол? – светски уточнила Инна Владимировна тоном избалованной барышни из высшего света.

В тот момент, когда два представителя органов, сосед, мать и сестра пропавшей девушки сидели за одним столом, пили и закусывали, зазвонил домашний телефон. Все вздрогнули от неожиданности.

– Мамуль, я в Одессе! Или в Сочи! – прокричала Вика.

На этом связь прервалась.

Гена и милиционеры налили еще по одной.

– Ее увезли, и она не знает куда, – прервала всеобщее молчание Инна Владимировна.

– А почему у нее голос такой, как будто она пьяная? – спросил Гена.

– Значит, ее напоили или накачали психотропными препаратами. Я тут передачу смотрела по телевизору… – начала рассказывать Инна Владимировна.

– Мам, только не надо про передачу! – взмолилась Света.

– Ладно, нам пора, это не по нашему ведомству. – Милиционеры встали из-за стола.

– Она – гражданка России! – воскликнула Инна Владимировна. – Вы обязаны ее защищать!

– Ну, когда вернется, тогда защитим, – пообещали милиционеры.

– А если она не вернется? Я вас не отпущу! Вы не имеете права нас бросать! – Инна Владимировна загородила собой проход.

Света поставила в микроволновку мясо. Гена налил еще водки. В этот момент опять зазвонил телефон.

– Алле! Тут милиция! Немедленно отпустите мою дочь! – закричала Инна Владимировна в трубку.

– Мам, какая милиция? Я с девочками, Соней и Дашей. Скоро вернемся. Все нормально. Только представляешь, тут не плюс двадцать, а минус двадцать. А мы купальники с собой взяли! Ты не сердись! Мы в опере были! Все, пока! Целую! – задорно отрапортовала Вика.

Инна Владимировна переводила взгляд с телефона на Свету, на Гену и на милиционеров.

– Вы что-нибудь поняли? – спросила она наконец.

– Выпейте. – Гена вложил в ее слабые руки рюмку.

– Вот она всегда такая была, еще с детства! – возмутилась Света. – И ей все с рук сходило!

– Ладно, всего хорошего, – сказали милиционеры.

Света проводила милицейский наряд, принесла разогретое мясо, нарезала хлеб, сварила кофе. Гена одобрительно хрюкнул и налил всем еще по стопке.

– Господи, ну что она себе придумала? – причитала Инна Владимировна. – Ну что у нее в голове творится?

– Мозгов нет, вот и все, – сказала Света.

– Не, она не дура, – заступился за соседку Гена. – Таких баб поискать!

– Ура! Нашла! – Света в этот момент подобрала пароль к телефону. Там оказалось десять непринятых звонков от Людмилы Федоровны.

– Кто это? – удивилась Инна Владимировна.

– Сонина мама, – пояснила Света.

– Надо ей позвонить. Дай мне трубку. Я сама с ней поговорю.

Еще два часа Инна Владимировна висела на телефоне, обсуждая с Людмилой Федоровной, как тяжело быть матерью взрослой дочери. Гена чинил выбитую дверь. Света поехала к мужу и сыну, которые сидели голодные и ждали ее возвращения.

Лифт

Надежду Кирилловну в подъезде терпеть не могли, как и ее йоркширского терьера по кличке Максик. Она начинала скандалить уже с утра, как только выходила с собакой на прогулку. Консьержке доставалось за плохо вымытый пол, за то, что Надежда Кирилловна опять всю ночь не сомкнула глаз, слушая, как хлопает подъездная дверь.

– На ночь надо запирать, – говорила она.

– Люди же возвращаются, гости, работа, – оправдывалась консьержка Алла.

– Приличные люди по ночам не шляются, – стояла на своем Надежда Кирилловна.

Алле почти исполнилось шестьдесят, у нее были внук и беременная невестка, а еще дом в Ставрополе, в котором нужно было достраивать второй этаж. И сердце болит, и давление скачет.

Надежде Кирилловне недавно исполнилось семьдесят семь. Каждый день рано утром в розовых кроссовках она выводила Максика на прогулку. Каждый день она отчитывала Аллу то за пол, то за палисадничек, разбитый перед каждым подъездом. В обязанности консьержки входили прополка, полив и высадка новых растений. Алла не любила копаться в земле, рука у нее была тяжелая, ничего не приживалось. И Надежда Кирилловна, особенно поздней весной, сообщала Алле, что консьержка из соседнего подъезда следит за цветами лучше. И сирень у нее зацвела. А через дом даже альпийская горка есть. Очень красиво. И только около их подъезда растут чахлые бархатцы, приткнувшиеся сбоку ромашки и нет ни одного розового куста.

– Вот в Англии за такой сад вам было бы стыдно, – говорила Надежда Кирилловна.

– Мы ж не в Англии, – отвечала Алла.

– И очень жаль!

Каждый день Надежда Кирилловна сообщала Алле, что она происходит из очень древнего уважаемого рода. И если бы они были в Англии, то она была бы как минимум баронессой. И хотя здесь она – обычная пенсионерка, дела это не меняет.

Терьер Максик был под стать своей хозяйке. Он совершенно четко осознавал себя йоркширским терьером и кидался на всех собак. Большие собаки смотрели на него с недоумением и не проявляли должного уважения, отчего Максик начинал биться в истерике.