Клуб адского огня

— Ты так добр...

— Давай поторопимся к старой доброй «Солонке», или «Перечнице», или как там эта избушка зовется.

Нора молча отвернулась от «Пряничного домика», где, возможно, умерла в борьбе с Хьюго Драйвером Кэтрин Маннхейм, и пошла дальше по тропинке. Дарт похлопал ее по плечу, и Нора с трудом поборола в себе желание увернуться от его прикосновения.

— Ты отлично справишься. — Дарт взъерошил волосы на затылке Норы.

Тропинка обегала огромный валун, поросший мхом. С другой стороны тропинки, там, где деревья расступались перед поляной, двойной указатель сообщал, что «Рапунцель» находится за деревянным мостиком через узкий ручей, а «Перечница» — в конце узкой тропинки, уходящей направо и ныряющей в лес.

Дарт ловко перемахнул через четыре фута блестящей грязи и приземлился на гладкий камень, а с него спрыгнул на траву у края тропки. Обернувшись к Норе, он вскинул руку и позвенел в воздухе тяжелыми ключами:

— Дом, о дом родной!

Нора прошла еще несколько футов по своей стороне тропинки и обнаружила несколько камней и островков сухой земли, по которым перебралась через грязь.

* * *

Мимо пушистых елей с блестящей хвоей тропа пошла вверх. Сначала показалась крыша, а потом и стены стоявшего на поляне маленького коттеджа из бруса. Навес — продолжение крыши из кровельной дранки — прикрывал широкое крыльцо. Наружная кирпичная кладка камина поднималась по стене коттеджа, и большие четырехфиленочные окна прерывали стройные линии брусьев, тянувшихся от входной двери. Сзади был небольшой флигелек, пристроенный рабочими, которые попытались состыковать его в размер и рисунок тесаных брусьев и деревянных планок заводского изготовления. Телефонных проводов нигде видно не было.

— Слышишь банджо? Пеструшка сослала нас в избушку лесоруба, — разглядывая дом, усмехнулся Дарт.

— Этот коттедж строили от силы два-три человека. Отличная работа, — сказала Нора.

По двум тесанным из бруса ступеням Дарт потянул ее за собой на крыльцо.

— Твои немудреные среднезападные ценности заставляют меня чувствовать себя почти декадентом. Давай, заходи в дом.

Они вошли в темную комнату, в противоположных концах которой стояло по двуспальной кровати и по сосновому письменному столу. В центре комнаты темнел журнальный столик, а по бокам его расположились коричневый диван и простенькое кресло. У дальней стены виднелся разделочный столик, кухонные полки, раковина под квадратным окном и электроплита. Дальние углы комнаты занимали тяжелые гладильные прессы; заметно выдавался вперед железный экран сложенного из камней камина Дарт запер дверь, зажег верхний свет, затем — лампы на прикроватных столиках.

— Чертова конура. — Он прошел в кухню и стал открывать и закрывать шкафчики. — Ну конечно, никакого тебе мини-бара.

— Обещали же привезти бутылку.

— Если не иметь выбора, можно с таким же успехом жить и в России. Сколько у нас в запасе времени? Минут двадцать пять?

— Примерно, — сказала Нора, благодаря судьбу за то, что этого явно недостаточно Дарту для обещанных сексуальных развлечений.

— Как ты думаешь, в этой дыре может быть ванная?

Нора указала на дверь в середине противоположной стены.

— Вон там.

— Тогда пойдем. Захвати сумочку.

Нора вопросительно взглянула на Дарта.

— Хочу переделать твой макияж. Смотреть противно, во что ты превратила мои труды.

88

Низенькая седоволосая женщина-гид взбежала по ступеням и устремилась вперед. Она была энергичной и жизнерадостной и, похоже, знала нескольких человек из группы.

— Здравствуйте, здравствуйте! — Двое мужчин лет по шестьдесят, в пиджаках и галстуках, как Дик Дарт, один с седыми коротко стриженными волосами, другой лысый, поздоровались с экскурсоводом, назвав ее по имени. Улыбка женщины на мгновение застыла, когда она увидела Дарта.

— Итак, начнем, — сказала она. — Вообще-то я провожу экскурсии только по помещениям главного здания, а не по всей территории поместья, однако мне сообщили, что сегодня среди нас молодой многообещающий поэт и что он специально спрашивал обо мне, так что я счастлива быть с вами. — Она обратила свою улыбку к темноволосому молодому человеку с внешностью героя мыльных опер, всех этих Эдмундов и Димитрисов, которых так любила Дэйзи. — Вы — мистер Десмонд?

Эдмунд-Димитрис испуганно произнес:

— Нет.

— Боюсь, что это я, — сказал Дарт.

— О, теперь понимаю, — сказала экскурсовод. — У вас обо всем собственное мнение, это вполне естественно. Можете не тушеваться, мистер Десмонд, и время от времени делиться с остальными вашими интуицией и проницательностью.

— Почту за честь, — сказал Дарт.

Теперь гид улыбнулась всей группе.

— Мистер Норман Десмонд, поэт, будет знакомить нас со своей точкой зрения по ходу экскурсии. Уверена, что все мы найдем мистера Десмонда чрезвычайно интересным, но должна предупредить, что оценки мистера Десмонда могут быть спорными.

— Что вы, я так мелок и незначителен! — Дарт с невинной миной прижал руку к груди. Кое-кто из членов группы хихикнул.