клуб аистенок(СИ)

- У...у..., - Барбара не знала, что делать. Ей бы хотелось попросить их уйти, и она уже подбирала слова, но Гайдн, проявив любопытство, подошла к двери посмотреть и, увидев живот Пэми, застонала, всхлипнула и побежала наверх.

- Лучше нам уйти, - смутился Эд Фрэнк.

Барбара вздохнула.

- Давайте, заходите. Стэн, милый, приготовь гостям коктейль, пока я позабочусь о Гайдн.

Она почувствовала облегчение, когда, зайдя в комнату дочери, где та лежала, свернувшись, скрючившись в клубок на неразобранной кровати, зазвонил телефон. Прежде чем Барбара дошла до него, Гайди распрямилась и взяла трубку.

- Алло, - сказала она полузадушено, - тебе тоже веселого Рождества, бабуля, только это Гайди, а не Барбара.

Барбара присела на ее кровать.

- Я дома, потому что мой жених женился на другой, и я больше не хотела там оставаться, и ... мне было тошно, и мама и папа приехали за мной с огромным грузовиком и целый день перевозили меня сюда. Я собираюсь пожить здесь, пока не решу, что мне дальше делать со своей жизнью.

Выпалив все это, она широко открыла рот в плаче, плакать не смогла. Сотрясаемая внутренними рыданиями, Гайдн слушала заживляющие советы Грейси на другом конце провода. Барбара придвинулась ближе к дочери и взяла ее руку. Г айди кивала телефону на советы Грейси, как-то чуть-чуть воспряла, собралась с силами:

- Знаю, - произнесла она, - ты права. Я согласна. Нет, я знаю. Ты права, и я буду ... обещаю. Хочешь поговорить с мамой?

- Здравствуй, мама, - взяла трубку Барбара.

- Перевези ее в ее квартиру до 1 января, найди квартиру и перевези, - сказала Грейси вместо приветствия.

- Тебе тоже счастливого Рождества, - откликнулась Барбара.

- Ты со своим образованием психиатра должна понимать лучше, чем кто-нибудь другой, что после тяжело завоеванной ею независимости, жить с вами снова - самое худшее. Девочка должна почувствовать себя на коне снова. Снова встать на свои собственные две ноги, - Грейси вещала, поучала, - я именно это имею в виду.

- Мама, с ней все в порядке. Несколько недель в своей старой комнатке могут быть живительнее для нее, я и Стэн будем опекать ее, как это может ей повредить?

- Это хорошо для тебя, Барбара. Делай то, что хорошо для нее, - отрезала Грейси.

- Счастливых праздников - сказала Барбара и повесила трубку.

- Сказать Фрэнкам уйти? - спросила она дочь.

Гайди обвила шею Барбары руками, склонив голову ей на грудь, и Барбара почувствовала, как ее волосы стали мокрыми от горьких слез дочери.

- Пойду, приглашу их пообедать с нами на следующей неделе, когда ты почувствуешь себя лучше.

- Нет, я в порядке ... Сейчас умоюсь и приду. Я, честно, очень рада за Пэми. Хочу посмотреть на нее, - она встала и, утирая глаза и нос, пошла в ванную.

- Родная, - произнесла Барбара, и Гайди остановилась и взглянула на нее. Лицо ее вспухло от слез. - Обещаю, вот увидишь, ты преодолеешь это.

- Спасибо, мам, - сказала Гайди и ушла в ванную.

К 30 декабря они нашли для Гайди квартиру в Западном Голливуде, которая понравилась Гайди и которую Барбара и Стэн были в состоянии оплачивать, пока Гайди не найдет работу. Последнее, что Барбара перенесла в эту квартиру, был облезлый медового цвета Вини-Пух. Она перевезла его и еще кое-что из вещей в своей машине.

Пока Гайди разговаривала с человеком, пришедшим установить телефон, Барбара прошла с медвежонком в спальню дочери.

- Позаботься о ней, - попросила она, обнимая игрушку, потом положила его Гайди на подушку и ушла на работу.

39

В канун Рождества Рути и Шелли пошли на большую и шумную вечеринку в доме телепродюсера в Санта-Моника.

- Слышала о ките со СПИДом в гавани Сан-Франциско? - шутил лысый у пианино.

- Давай уйдем, - стоя у бара, Шелли услышал хихиканье, и подхватив сумочку Руги, повторил, - уйдем прямо сейчас.

Сид заигрался на игровой площадке с детьми, дети постарше подзадоривали малышей карабкаться по лесенке вверх, малыши визжали, орали, восторгались и Рути тоже, махнув на все заботы рукой, расслабилась за долгое-долгое время. Гнев в глазах Шелли поверг ее в отчаяние.

- Ты в порядке? - спросила она.

- Да. Только хочу убраться отсюда.

- Мы же только что пришли, - она попыталась понять, что случилось.

- Тогда оставайся, я пошел.

- А как Сид?

- Он может оставаться или идти со мной, тебе решать.

- О, Шелл, почему нам всем не остаться?

- Потому, что я хочу уйти ...

- И что делать?

- Поехать домой.

- Почему ты хочешь домой? Это же Рождество - семейный праздник.

- Очнись, Рути. Мы - евреи, это не наш праздник, и мы - не семья.

Океан шумел, но не заглушил слов Шелли. Одна из женщин-писательниц, стоявших рядом, увидела, как исказилось лицо Рути от боли, и взяла ее руку. Рути высвободила руку.

- Вот, возьми билет на машину, - она вытащила его из сумочки. - Сид останется здесь, со мной.

Шелли забрал билет, подощел к Сиду поцеловать на прощание и ушел. Через огромные окна веранды Рути видела, как служащий парковки вывел ее Мерседес, Шелли сел и уехал.