Я откинулась на сиденье. Мелочь оттягивала карманы, и денег в них должно было хватить на китайскую еду для папы, Лизы и меня. Прислонившись головой к стеклу, я задремала. Я была рада, что могу изменить ситуацию, в которой находится моя семья.
На следующее утро я спрятала оставшиеся от вчерашней работы двадцать долларов в моей комнате и пошла по Фордхэм-роуд в поисках работы. Я понимала, что в условиях, когда сотрудники заправки будут меня гонять, я не смогу рассчитывать на эту работу на сто процентов. Мне нужно было найти что-то постоянное, на что я могла положиться и в чем я могла бы быть уверена. Я заходила в магазины и просила переговорить с кем-нибудь из сотрудников, но никто не воспринимал меня всерьез.
«Тебе нужна работа? Тебе нужен другой сотрудник или тебе нужна работа?» – спрашивали меня. Я старалась максимально четко им сказать: «Да, мне нужна работа. Может быть, вам нужно просто подмести пол». Но куда бы я ни заходила, реакция была одинаковой и никто не хотел воспринимать меня всерьез. Некоторые даже смеялись надо мной.
«Послушай, для того, чтобы работать, тебе должно быть, по крайней мере, четырнадцать лет. А тебе сколько? Десять?» – спросила одна женщина с толстой золотой цепью на шее, погладила меня по голове и улыбнулась. Остальные сотрудники магазина громко засмеялись. Я вышла из магазина смущенная и расстроенная. Я не сомневалась, что могу работать, если мне разрешат это делать. Однако чем чаще я слышала отказы, тем сложнее мне было найти в себе силы, чтобы снова задать этот вопрос в следующем магазине. Я почувствовала неуверенность. Я осознавала, что мои волосы немытые, кеды старые, а под ногтями грязь. Возбуждение и решимость, которые я испытывала вчера, исчезли, как утренняя роса с восходом солнца.
Я прошла практически всю улицу Фордхэм, дошла до конца торгового района и оказалась рядом с заправкой, на которой работала вчера. Я не планировала здесь очутиться. Рик и Дэнни сказали мне, что заработали вполне достаточно и в ближайшее время не будут работать. «Что ж, – подумала я. – Раз я уже здесь, то, может быть, вернусь домой с деньгами».
Я решила, что поработаю в первой половине дня до обеда, а потом направлюсь в район Гранд-Конкорс, в котором было много магазинов, и попробую предложить свои услуги там.
Первые два часа работы на заправке прошли хорошо, хотя я постоянно озиралась в ожидании появления работников. В это время было очень много автомобилей с семьями внутри. В машинах плакали малыши, дети моего возраста с любопытством на меня поглядывали, взрослые считали деньги. Из окон пахло описанными памперсами и фастфудом.
Мои карманы наполнялись мелочью, которая колотила мне по ногам, когда я перебегала от одной колонки к другой. Потеря покупателя – это потеря дохода. Я подумала, что теперь могу позволить себе купить в
К часу дня я заработала почти столько же, сколько за весь вчерашний день. Три раза мне приходилось убегать от работников заправки. После последнего раза я решила, что на сегодня с меня хватит. В третий раз сотрудник заправки ухватил меня за майку. Он кричал, что меня арестует полиция, и тащил внутрь помещения заправки. Я вырвалась и убежала.
У подножия холма я присела на скамейку, чтобы отдышаться и посчитать деньги. В карманах оказалось двадцать шесть долларов. Я обгорела на солнце, и моя кожа стала розовой. Я решила продолжить поиски работы и пошла по Гранд-Конкорс. Майка намокла под мышками и на спине, и каждый раз, когда я заходила в магазин с кондиционером, мне становилось нестерпимо холодно.
Время шло, но и на Конкорс удача мне никак не улыбалась. Как и утром, никто не воспринимал меня всерьез, и я решила возвращаться домой. По дороге я обдумывала, где еще стоит попытать удачу – на Кингсбридж-авеню или через мост на Дикмане.
Поблизости от нашего дома я зашла в супермаркет