Клуб бездомных мечтателей

Она говорила про местного наркодельца, у которого хотела поменять Лизино пальто на «чек» с кокаином. Мама периодически пыталась получить наркотики за самые разные вещи. Когда у нее не было денег, она находила дома предметы сомнительной ценности для обмена на наркотики и появлялась в квартирах местных дилеров – жестоких, вооруженных и сидевших в тюрьме людей – со старыми туфлями и будильниками. За это они прозвали ее Diabla, что по-испански значит «женщина-дьявол». Эта кличка отражала отчаянное поведение матери, которая ни перед чем не останавливалась, чтобы получить наркотики.

Словно не понимая, что наркодилеры – опасные и своенравные люди, мама мирно ждала своей очереди среди клиентов, приобретавших товар за деньги. Когда подходила очередь матери, она вместо наличных выкладывала на стол наркодилера свой товар: старый видеопроигрыватель, видеоигры, детские игрушки или продовольственные товары. Она громогласно объясняла ценность того, что принесла, и не уходила, когда ей начинали угрожать. Я даже не знаю, как при таком поведении она ни разу не пострадала, но если это и происходило, мама никогда об этом не говорила.

Я точно знаю, что один знакомый с родителями наркодилер предупреждал папу, что будет продавать только ему, чтобы не видеть эту Diabla, которая только мешала спокойному ведению бизнеса. Этот наркоделец сказал папе, что иногда он бесплатно выдавал маме небольшую «понюшку», чтобы та ушла.

В тот вечер наркодилер отказался обменять Лизино пальто на наркотики из принципа.

– Он мне вот чего дал, – хныкала мама и передала мне странную монетку. – И еще он пытался меня поучать. Будто он сам ангел.

Наркодилер увидел, что ему предлагают пальто детского размера, вернул его и выдал маме монетку. Мама объяснила, что такие монетки выдают в организации «Анонимные наркоманы» в качестве награды за то, что человек некоторое время не «торчит», а также предупреждения о возможных сложностях. Мама не обратила внимания на иронию того, что получила монетку «Анонимных наркоманов» из рук наркодилера. Она лежала в кровати и содрогалась от рыданий.

Я не отходила от мамы, пока она не заснула. Потом я залезла в свою кровать, накрылась одеялом и стала изучать полученную от мамы монетку. Эта монетка хранилась у меня много лет. Время от времени я ее вынимала и проводила пальцем по выгравированным на ней словам «Молитвы спокойствия»:

«Господи, дай мне спокойствия, чтобы принять то, что я не могу изменить, и смелости изменить то, что могу, а также мудрости, чтобы понять разницу».

Когда я была маленькой, я не очень хорошо понимала значение этой молитвы. Я знала, что ее читают хором на собраниях «Анонимных наркоманов». В подвалах городских церквей люди берутся за руки и зачитывают ее. В это время их дети едят бесплатное печенье и пьют приторно сладкий лимонад. Эту молитву читают два раза: в начале встречи и в конце.

«Господи, дай мне спокойствия…» Это классическая фраза любого собрания «Анонимных наркоманов» наряду с другими, широко известными, наподобие «бросить наркотики», «избавиться от зависимости» и свидетельств людей «избавившихся». Я знала жизненные этапы, которые проходит наркоман: сначала привычки, разрушающие его самого и семью; помощь, которую человек получает в «Анонимных наркоманах»; и тонкую границу между новой жизнью и старой, к которой человек хочет и одновременно боится вернуться.

Иногда бывшие наркоманы появлялись в нашей квартире после этих встреч. Они хотели помочь маме, и я видела – чтобы до нее «достучаться», они использовали меня с Лизой. Особенно хорошо я помню одного белого, очень высокого мужчину с зелеными глазами. Он садился на корточки, заглядывал нам в глаза и угощал печеньем. С набитым печеньем ртом и несколькими печенюшками, зажатыми в руке, я смотрела на него. Мужчина рассказывал маме о трезвости. Мама курила одну сигарету за другой и покачивалась взад-вперед (как я потом узнала, это побочный эффект лекарств против шизофрении). Мужчина безрезультатно пытался найти с мамой общий язык.

За две недели до этого маму выписали из психлечебницы, и ей было очень сложно оставаться трезвой. Однажды сразу после собрания «Анонимных наркоманов» мама повела нас к наркодилеру. Я помню, что высокий мужчина говорил в тот вечер очень убедительно.

«Вы же знаете, мисс, когда вы достигли предела? Когда упали так, что дальше уже упасть нельзя? Вы понимаете, что вы на дне, когда перестаете копать глубже». Он пытался заглянуть в мамины глаза, но она не хотела его слушать.

Позже в тот вечер мама поменяла на «чек» тостер и мой велосипед.

* * *