Клуб Дюма, или тень Ришелье

Лиана Тайллефер позволила себе слегка откинуться на спинку дивана. Одна ее рука лежала на прорехе, которая зияла в кожаной обивке, откуда торчал пучок конского волоса.

– Вы ведь продаете свои услуги, – сказала она.

– Истинная правда.

– И отдаете предпочтение тому, кто больше платит...

– Когда как. – Корсо скривил губы и показал клык; он находился на своей территории и мог обойтись без улыбки симпатичного кролика. – Как правило, я берусь лишь за какое-нибудь очень конкретное дело. Как Хамфри Богарт в кино. Или как проститутки.

Для респектабельной вдовы, которая воспитывалась в колледже и вышивала там крестиком, Лиана Тайллефер слишком спокойно отнеслась к столь рискованному сравнению.

– Я хочу предложить вам работу.

– Замечательно! В последнее время все кинулись предлагать мне работу.

– Я хорошо заплачу.

– Надо же! Все вдруг возмечтали хорошо мне заплатить.

Она потянула за конец конского волоса, который торчал из разорванного подлокотника, и рассеянно принялась наматывать его на указательный палец.

– Сколько вы должны получить от своего друга Ла Понте?

– От Флавио?.. Ничего. Посмотрел бы я на того, кто выманит у него хоть копейку.

– Тогда почему вы на него работаете?

– Вы сами только что сказали – он мой друг. Корсо уловил, как она задумчиво повторяет его слова.

– Странно слышать такое из ваших уст, – произнесла она после паузы и еле заметно улыбнулась, при этом на лице ее отразилась смесь любопытства и презрения. – А подруги у вас тоже имеются?

Корсо медленно прогулялся взглядом по ее ногам – от щиколоток до бедер. И сделал это с вызовом, очень нагло.

– Я довольствуюсь воспоминаниями. Например, воспоминание о вас может пригодиться мне нынче ночью.

Она стойко снесла и эту грубость. Хотя, подумал Корсо, вдова, наверно, просто не поняла тонкого намека.

– Назовите вашу цену, – предложила она холодно. – Я хочу получить обратно эту рукопись.

Дело принимало интересный оборот. Корсо сел в кресло, стоявшее напротив дивана. Теперь он мог с еще большим успехом разглядывать обтянутые черными чулками ноги визитерши; она сбросила туфли и поставила ступни на ковер.

– В прошлый раз мне показалось, что эта глава вас не больно-то волнует.

– Я хорошо подумала. Мне эта рукопись...

– ...дорога как память? – закончил Корсо с издевкой.

– Что-то вроде того. – Теперь в ее голосе прозвучал вызов. – Но не в том смысле, в каком это понимаете вы.

– И что вы готовы сделать ради нее?

– Я уже сказала. Заплатить вам. Корсо нахально ухмыльнулся:

– Вы меня обижаете. Я профессионал.

– Да, профессионал, продающий свои услуги... Но ведь такие легко переходят из лагеря в лагерь. Я тоже читаю книжки.

– Я зарабатываю столько, сколько мне нужно.

– Теперь речь идет не о деньгах: Она полулежала на диване и пальцами одной ноги поглаживала подъем другой. Сквозь черную сеточку чулок просвечивали ярко-красные ноготки. Она чуть изменила позу, и юбка поползла вверх, приоткрыв белую полоску кожи над черными подвязками и соблазняя тем, что скрывалось еще выше – там, где все тайны сливаются в одну-единственную, древнюю, как само Время. Охотник за книгами с усилием поднял взгляд. Льдисто-голубые глаза по-прежнему неотрывно смотрели на него.

Он снял очки, потом встал и шагнул к дивану. Женщина бесстрастно следила за каждым его движением. А когда он остановился прямо перед ней, так близко, что их колени соприкоснулись, Лиана Тайллефер подняла руку и опустила пальцы с красными ногтями прямо на молнию его вельветовых брюк. И снова улыбнулась – еле заметно, надменно и самоуверенно.

Тут Корсо наклонился и задрал ей юбку до самого пояса.

И с той и с другой стороны это было штурмом и натиском, а не согласованными действиями союзников. Это было похоже на сведение счетов – жестокое и непримиримое сражение двух сильных соперников, хотя в нужные моменты и раздавались положенные стоны, и вырывались сквозь зубы проклятия, и женские ногти безжалостно впивались в поясницу Корсо. Именно так все и произошло на крошечной территории дивана: они не успели снять одежду, и ее юбка болталась над широкими и крепкими бедрами, которые он сжимал сильными, словно сведенными судорогой пальцами, и крючки от ее белья впивались ему в живот. Он даже не сумел увидеть ее груди, хотя пару раз добирался до них и оценил тугую, жаркую и обильную плоть, скрытую под лифчиком, шелковой блузкой и жакетом, которых Лиана Тайллефер, как мы уже сказали, в пылу битвы снять не успела.

И теперь они лежали, не разомкнув объятий, запыхавшиеся, как борцы, изнуренные схваткой. И Корсо спрашивал себя, как он будет выпутываться из этой истории.

– Кто такой Рошфор? – спросил он, решив ускорить развязку. Глаза Лианы Тайллефер находились на расстоянии десяти сантиметров от его глаз. Лучи закатного солнца окрасили лицо вдовы в розоватые тона; из прически повылетали все шпильки, и светлые волосы рассыпались по дивану. Он подумал, что она впервые позволила себе расслабиться в его присутствии.

– Какой смысл вспоминать о нем, – ответила она, – раз я и так получу рукопись...