Клуб друзей китайского фарфора

- То, что я услышал здесь от вас, молодые люди, - сказал он после, внушило мне известную тревогу, а ведь я не из тех, кого легко удивить. Вы ведете себя отвратительно и даже не постеснялись назвать меня палачом. Я вижу ваши намерения, - продолжал этот забеспокоившийся человек, сворачивая шланг. - Вижу, вы намерены и дальше хулить и бранить наше общество, наш строй, наше, наконец, государство, которое дало вам все, что могло, отдало свое сердце, свою душу, чтобы вскормить вас и вывести в люди, которое никогда и ничего для вас не жалело и всегда стояло на страже ваших интересов, чему первый и лучший пример я. Потому что я действую именно в ваших интересах. А что я вижу и слышу в ответ? Клевету, чепуху и несправедливые обвинения.

Художник спросил сигарету.

- Но, - закончил свою речь человек со шлангом, - ни разу за долгие годы моей службы никому в голову не пришла дикая идея назвать меня палачом, потому что другое чего-нибудь я еще могу понять, но это возведенное в поклеп действие словами, которое произвело на меня самое удручающее впечатление, эти замечания и высказывания, сорвавшиеся в ваших уст, эти проклятия и крамолы не поддаются моему разумению...

***

Трепетно жду встречи с людьми новыми, свежими, сильными. Увлекайте меня в неясную даль, к туманным берегам, к таинственным островам! До сих пор якшался с обездоленными и паршивыми, вроде Суглобова. Что представляет собой начальник отдела Худой? Много ли значит он для меня вне стен учреждения, где я целиком пребываю в его власти? Там я, ученик, стою перед ним с улыбкой до ушей. Но улыбка стирается с моих губ, как только я оказываюсь на улице, вне поля зрения этого старого дурака. Тогда я сжимаю кулаки, и меня душит ярость.

Я почти с бездумной легкостью ухожу от него в просторы неслужебного времени, и переход в праздность Никиты не обременен для меня размышлениями, какие образцы достойного времяпрепровождения мог бы подарить мне мой великий начальник. Но даже Никита, говорю я, Никита в пору его расцвета, его неизменного пирования, грандиозного ликования, трогательного жирования на ухабистом лоне бытия, даже Никита не стал моим откровением, открытием, истинной любовью! Он интересен не тем, что сделал бы, выпади на его долю быть ученым, начальником отдела или классиком отечественной литературы, он интересен именно тем, что уже сделал, что делает изо дня в день, тем, что всегда пьян, остроумен, любвеобилен, что с ним всегда Захар и Петенька, а инвалид Кеша, с его подачи, громоздко и с богохульствами на устах въезжает в соседскую дверь. Он интересен тем, что лукаво и смело смотрит в глаза опасностям, в глаза легавым, в глаза самой смерти, подкарауливающей всякого, кто в хаосе мировой жизни удачно и деятельно напал на стрелецкую водку. Но его вдохновение не может быть моим вдохновением, а его пример не служит мне примером, потому что я, согласись я идти его путем, бок о бок с ним, потерпел бы полное и глупое поражение и очутился бы перед разбитым корытом, и, в отличие от него, я не пытался бы выдать черное за белое, я знал бы, что потерпел крах и что мне больно, что я в отчаянии и могу смириться.

Разве он способен удивить, поразить, окрылить меня? преобразить меня? хотя бы позабавить по-настоящему?

А эти люди, эти друзья китайского фарфора, кто они? Ответ прост. Ответ потрясающ. Матерые, вероломные, смешные, великолепные люди. Из тех, кто сами обжигают горшки, не дожидаясь помощи богов. Мастера. Их не спутаешь с другими, они не затеряются в толпе. Холеные мужчины, роскошные женщины. У меня от них впечатления самые ребяческие, восторженные. Но ведь они и сами как дети. Романтические сумасброды. Но, разумеется, в свободное от работы, от дел, от взрослой жизни время.

Китайский фарфор. Клуб друзей китайской керамики. Забавно, причудливо, умно, развлекательно. Показывают себя детьми, так им лучше, отраднее живется. Раскрепощаются. Много восторгов, глубокомысленных рассуждений, горячих споров - вокруг китайского искусства. Особенно когда в руках предметы роскоши. Вазочки, кувшинчики, блюдечки. Они-то знают в них толк. Радуются как дети. А за товар весь этот им приходится выкладывать немалые суммы, бешеные денежки они вкладывают в весь этот антикварный... скажем так - разбой. Во всяком случае, для меня бешеные, я бы ни за что не решился потратиться на подобные безделушки, по моему, не стоят они того, чтобы из-за них терять голову. Глубоко изучать вопрос, поднимать массу специальной литературы, пускаться в аферы, понятные сердцу коллекционера-фанатика, но вряд ли столь же понятные холодному уму судейских крючков, - стоят ли безделушки, будь они из китайского фарфора или из нашей отечественной глины, таких хлопот?