Клуб Колумбов

Не так-то просто обстоит дело: дескать, дать нашим птицам высидеть канарейчат из яичек, — а там они выкормят птенчиков и научат их всему, что требуется для благополучной жизни в наших краях. Тут возникает много тревожных вопросов. Да, Промптов доказал, что в клетках молодые канарейки могут, так сказать, вернуться к первобытному состоянию: научиться добывать себе клювом зёрнышки из шелухи, вить гнёзда. Неизвестно, однако, — сумеют ли они сами находитьсебе подходящую еду в нашем северном лесу, в не ведомой не только нам, но и им земле?

Неизвестно, оденутся ли у нас молодые канарейки осенью достаточно тепло, чтобы перенести нашу суровую зиму, или разовьётся ли у них с достаточной силой перелётный инстинкт, чтобы совершить длинное путешествие на зимовки. Ведь в тропиках, на старой родине всего их рода, вечное лето.

Неизвестно, достаточно ли быстро вернётся к рождённым в наших краях канарейкам инстинкт защиты от многочисленных врагов, или при виде ястреба они будут только приседать на ножках, как это делают на жёрдочках в клетке при виде опасности.

И — поскольку опыт будет производиться под открытым небом, на воле, — очень трудно будет учесть его результаты; неизвестно, что станет с каждым из маленьких переселенцев. Поэтому было бы лучше начать проделывать этот опыт акклиматизации в лабораторных всё же, хотя и больших, масштабах: экспериментировать со многими молодыми канарейками в каком-нибудь саду-вольере, целиком забранном сеткой. Кто знает, может быть, одичалых уже молодых канареек придётся первое время подкармливать около человеческого жилья.

Ещё надо иметь в виду, что необычайно длинная, так восхищающая вас песнь кенара — продукт человеческого воспитания, продукт культуры. Есть такой анекдот: американского миллиардера привёл в восхищение газон в саду какой-то английской виллы — невиданно ровный и густой. Богач вызвал садовника и спросил его, — как ему вырастить у себя в Америке такой же газон?

«Очень просто, — ответил садовник. — Купите у нас семян, на десять пенсов, посеете их у себя, а потом будете триста лет подстригать его аккуратно, ухаживать за ним, пока он и у вас станет таким же, как в Англии».

Триста лет, из поколения в поколение человек развивал у молодых кенаров естественные музыкальные способности: подвешивал их клетки к клеткам лучших певцов — кенаров и других птиц. Из поколения в поколение кенары совершенствовали своё пение, подражая старикам, внося своё в это искусство. Что тут приобреталось подражанием, что передавалось по наследству, — вопрос сложный. Но, будьте уверены, что без «науки», без «воспитания» ни один одичалый, выращенный в лесу кенарок не будет петь так, как этот вот наш певун у нас в комнате зимой. Поэтому очень интересна мысль Колка — развешивать клетки с кенарами в лесу.

Промптовские канарейки в Колтушах через открытые окна слышат песни полевых жаворонков, лесных коньков и вплетают в свои, песни целые музыкальные фразы из их песен. А дикие певцы в силу подражания начнут учиться у клеточных своих товарищей. Молоденькие птицы — настоящие обезьянки, у них это врождённое.

Знайте же: в вопросе об акклиматизации канарейки в Земле Неведомой жизнь сама идёт вам навстречу. Канареечный вьюрок — тот самый, из которого человек сделал канарейку, — давно уже начал распространяться на север и восток. Раньше он жил на Канарских островах, в Африке, на берегах Средиземного моря, а в нашем столетии отдельные парочки начинают гнездиться всё ближе и ближе к нам. Уже поселяются канареечные вьюрки всё севернее по берегу Балтийского моря: в Литве, Латвии, даже в Эстонии, а восточнее — в Белоруссии. Летом выводят здесь птенцов, а в октябре собираются в стаи и отлетают на юг. Становятся, выходит, перелётными птицами. И можно надеяться, что выведенные нашими маленькими перелётными, на зиму улетающими из Земли Неведомой на юго-запад, канареечки последуют за ними, а весной снова вернутся к нам.

Так мы дадим Родине ещё одного прекрасного певца, который без нашего доброжелательного вмешательства добирался бы до нас ещё сотни, а то и тысячи лет.

Открывая Новый — Вечно-Новый, как сказал наш поэт, — Свет, исследуя Землю Неведомую и тайны ее раскрытия, мы — колумбы — приближаем прекрасное будущее. И чем больше будет на нашей планете таких колумбов, чем крепче они будут любить Землю, изучать её, разгадывать её загадки, тем скорее развеется окутывающая её тьма незнания, и тем скорее наступит на ней счастливое солнечное утро для всего живого.

Позвольте закончить мою речишку тостом Лава, произнесённым на открытии Клуба:

Да здравствуют колумбы
И Вечно-Новый Свет!
Привет ему, привет!
Пытливый глаз и ум бы
Сберечь нам до ста лет.

Всем членам Клуба Колумбов желаю в наступающем Новом Лесном году в Земле Неведомой сто новых вопросов, загадок и тайн!

Выпив обжигающий чай, съев обжигающее мороженое, колумбы разошлись по домам, горячо обсуждая свои будущие исследования и открытия.