Клуб любителей фантастики, 2004

— У бабушки в селе. Грушу и два тополя. А что?

— Да вот вспомнила… Дерево ты посадил, дом построил, осталось сына вырастить.

— Знаешь, — Сергей немного сдвинул брови, — боюсь, теперь мне придется чаще использовать ремень.

— Он того заслуживает.

Оба посмотрели в сторону детской.

— А дом-то я не сам построил, в смысле не один, — Сергей усмехнулся. — Нет, в нашей-то квартире все стены мои. Я ведь уже тогда знал, где жить буду. А вообще мы ввосьмером его клали. Так что на меня всего десятка полтора квартир приходится.

— А если все квартиры во всех домах посчитать?

— Твоя правда. И все равно, — Сергей вздохнул, — когда для себя строишь — душу вкладываешь. А когда для зарплаты — вечно торопишься, порой такое… тяп-ляп выходит.

— Тяп-ляп ты мой, — Ира ласково положила руку Сергею на шею. — Пойдем-ка спать.

* * *

— Удалось, — дом радовался, как ребенок. — Теперь целую неделю будем жить спокойно.

Шкаф умилился такому простодушию.

— А что ты скажешь, — осторожно начал он, — если через неделю мы повторим? У тебя ведь есть еще интересные мысли? Вроде той, с реле?

— Есть, но совсем мало.

— Ничего, — утешил шкаф, — у меня на двоих хватит. Здесь главное не переусердствовать.

— Так это что получается? Выходит, что мы теперь будем его воспитывать?

— Вроде того.

Они немного помолчали. Дом предвкушал будущее, свободное от ежедневного риска и напряжения. Шкаф обдумывал только что услышанный диалог. Если он все правильно понял, многое становится ясным: кто дает домам жизнь, почему железобетонные громады-соседи не отвечают на приветствия и как так вышло, что немногочисленные случайные телефонные собеседники все как на подбор оказались кирпичными домами.

— Знаешь, — задумчиво скрипнул полкой шкаф, — у людей так принято.

— Как?

— Когда родителей нет дома, старшие братья присматривают за младшими…

Алла Гореликова ЮБИЛЕЙ

О Юбилее начали говорить давно. По-моему, еще до выборов Мэра. Ну да, наш всенародно любимый Мэр пошел на второй срок в основном благодаря обещаниям отметить юбилейный День Города так, что всему миру завидно станет. Раздразнил у людей любопытство, на нем и выехал. Это не мои слова, папины. Папа на выборы не ходит. Говорит, все они одна компания и хрен редьки не слаще. Но я не о том. После выборов Мэр взялся выполнять обещание. Да как взялся! Очень скоро народ только и делал, что ждал обещанного Юбилея, обменивался слухами о подготовке Юбилея, строил планы на Юбилей… Нет, я тоже ждала с нетерпением, но не настолько же! В Сети невозможно стало найти местечко, где не мелькало бы: Юбилей, Мэр, ВВЦ, Арбат, «Большая Шляпа», карнавал, Мэр, Юбилей… скукота! Где-то за неделю напряжение достигло предела; никто уж и не говорил ни о чем другом… и я тоже стала считать оставшиеся дни и строить планы. Но ведь жизнь всегда найдет, как испортить человеку праздник. За день до начала, всего за день, родители укатили в командировку. В командировку! Какая, спрашивается, командировка может быть за день до Юбилея?! Я даже разревелась. Кто другой был бы счастлив, я знаю: ничего себе, провести три дня Юбилея без присмотра! Но я, к собственному великому стыду, существо совершенно домашнее. Мне мало всех миров Сети и всех друзей в ней, мне надо, чтобы кто-то был рядом, кто-то живой, настоящий, кто не боится быть с тобой таким, каков он есть, без обработки Мастером Образа. А таких, думаете, много? Только родители. Да еще Миша. Но у него, наверное, свои планы. Иначе он, конечно, позвонил бы мне. У всех нормальных людей давно, конечно, определилась компания на праздник, одна я. Не, а что я? Хуже прочих? Вот включу сейчас новости…

А ведь праздник, по сути, начался уже сегодня. В новостях только о нем и шумели, на всех каналах, и кто там только не выступал! Мэр и Президент, жена Мэра и жена Президента, секретарь-референт Мэра и пресс-секретарь Президента, Министр культуры и Главный архитектор… и куча других людей, более или менее популярных. И все они говорили об одном. Каждый на свой лад превозносил прекрасный город, древний и вечно юный, бестолково-шумный и приветливый, заманчиво многообразный… и так далее, и тому подобное. Мне быстро стало скучно, но не выключать же? В тишине лучше не станет.

Он позвонил. Не в Сети — в дверь! Он протянул мне огромный, пахучий, совершенно необыкновенный букет и спросил:

— Что это с тобой? Ревела?

Я могла только кивнуть, мне и глаза-то на него поднять стыдно было — что он обо мне подумает?! — и я спрятала пылающее лицо в пурпурно-золотую роскошь, названия которой не знала. Мише, страшно сказать, двадцать лет, через месяц он собирается защищать диплом, и каждый раз, когда он приходит, я удивляюсь — ну что он во мне нашел?! И я каждый раз благодарю судьбу за это чудо, и я молюсь Богу, которого, говорят, нет, чтобы замечательный парень Миша как можно дольше не встречал ту прекрасную взрослую девушку, на которой он захочет жениться. Потому что я хоть и желаю ему счастья всей душой, но в тот радостный для него день стану очень, очень несчастна…

— Твои — дома?