Клуб любителей фантастики, 2007

Собрать второй «предсказатель» не удалось. Что было тому виной — забытая ли схема, некачественные детали или простое отсутствие «правильного» настроения — сказать было сложно. Но когда стало окончательно понятно, что воссоздать аппарат не получится, Лёвка впал в другую крайность и стал убеждать всех засесть за работу над аналогом «предсказателя». На логичный вопрос о причине подобной необходимости Лёвка отвечал уклончиво, а если о чём и говорил, то большей частью о будущем, о критическом перенаселении Земли… и о жуках, которые-де будут нещадно наше невезучее человечество уничтожать.

Время шло, аппарата же так и не было. И Лёвка замыкался, ходил сам не свой, на уроках отвечал невпопад, а сразу после школы запирался дома и категорически отказывался с кем-нибудь разговаривать. А потом появились рисунки жуков. Карандашные — на тетрадных листах в голубую клеточку, меловые — на стене гаража Митрича и зыбкие, выведенные прутиком в пыли у подъезда. Лёвка таскал рисунки школьному учителю физики, часами ждал у соседнего подъезда работающего в городской администрации отца Катьки Морозовой и, говорят, даже писал письма в какое-то министерство. Так продолжалось до декабря. Закончилась грязная, промоченная дождями и залепленная заплатками порыжевших листьев, осень, наступила зима. В первый день декабря серое небо, наконец, разродилось первым мелким снежком, и в этот же день пропал Лёвка — во второй раз за последние полгода.

Но теперь всё было по-другому: не сновал по двору вечно недовольный участковый, забыли, не спрашивали о Лёвке учителя, молчали и старались не появляться на людях Лёвкины родители. И только беспроводной телеграф бабушек у подъезда временами подбрасывал версии одна другой фантастичней.

Прошел тихий, без Лёвкиных хлопушек и фейерверков, Новый год, начали подтаивать, сосульками тянуться к земле снежные шапки на крышах, пробились сквозь снег первые зелёные травинки, а Лёвки всё не было и не было…

Он появился так же внезапно, как и в первый раз. Просто однажды утром, выйдя на свой балкон, я увидел его на соседнем. Лёвка стоял, опершись о перила, ворочал носком домашнего тапочка завалившуюся на бок банку с краской и смотрел куда-то вдаль.

А еще через неделю Лёвка вернулся в школу: за апрель и май умудрился сдать весь пропущенный материал и закончил год без единой четверки. На вопросы о том, где его носило всё это время, Лёвка не отвечал, а однажды указал на усеянный мелкими точками сгиб локтя и загадочно сообщил, что ради блага человечества ему пришлось с ними согласиться. Кто такие были эти «они» и что за спорные вопросы решал с ними Лёвка, так и осталось тайной…

А потом мы выросли: когда-то представлявшийся таким высоким Жека вдруг оказался на полголовы ниже меня, ябеда и зануда Костик отрастил мерзкие усы-щеточку и поступил на работу в какую-то таинственную организацию, успел жениться и развестись Лёвка.

Всё шло так, как и должно было идти, пока однажды из миллионов телевизоров и радиоприемников на нас не выплеснулась новость: установлен контакт с инопланетной цивилизацией. Цивилизацией, во много опережающей нас в развитии, цивилизацией, способной решать, что для нас хорошо, а что — нет. Вряд ли кто сможет объяснить, как и почему правительства всех до единой стран беспрекословно подчинились решениям чужаков, однако зависшие на орбите треугольные корабли-наблюдатели вскоре стали привычной картиной, а передаваемые на землю распоряжения исполнялись безотлагательно и со всей возможной точностью.

Надо признать, до поры до времени ничего предосудительного в этих распоряжениях не было. Пока однажды не вышел приказ о поголовной вакцинации. От какого неизвестного человечеству недуга должна была спасти нас эта прививка, до сведения не доводилось.

Прохлада смоченного спиртом клочка ваты где-то чуть ниже лопатки, крупный шприц, наполненный розовой, похожей на смородиновый кисель жидкостью и необъяснимое ощущение чего-то инородного в организме на всю оставшуюся жизнь… И только потом, месяца через три, нам сообщили о крошечном полуорганическом маячке, который будет жить в теле человека независимо от того, хотим мы этого или нет. А чтобы утихомирить особо недовольных, припугнули: маячок-де связан с жизненно важными органами, и попытка извлечь имплантат неизбежно приведет к смерти носителя. Врали, наверное. Но проверять на себе не хотелось.

Для чего нужна вся эта канитель, нам соизволили объяснить спустя еще месяц: население Земли угрожающе растет, ее невосполнимые ресурсы тают на глазах — какой из этого выход? Да элементарный! Наши инопланетные просветители решили прирост аборигенов контролировать со всей возможной строгостью, а для пущего блага землян малыми порциями уменьшать размер уже существующей популяции.

Именно тогда на окраинах городов в срочном порядке были смонтированы мегаэкраны, а с прежде чистого неба упал первый цветной жук.

* * *