Клуб любителей фантастики, 2007

Френк дышал, дышал и никак не мог надышаться. Пересохшее горло ходило ходуном. Он бы отдал сейчас полжизни за глоток воды.

Тварь опять придвинулась к его ногам, и в ботинок полилась какая-то жидкость. Френк недоумённо поболтал ступнёй, не понимая, что это такое. Похоже было на воду. Вода! Смутная догадка блеснула у него в голове. Он поднял руку и постучал пальцем по фляге на груди. Зубастик тут же втянул жидкость из ботинка и присосался щупальцем к баллону.

Френк нерешительно нащупал губами мундштук и сделал глоток. Это была вода! Холодная, чистая, с чуть заметным металлическим привкусом. Не успел он подумать про привкус, как тот тут же исчез. В голове мелькнула мысль, что хорошо бы это был апельсиновый сок. И вода превратилась сначала во что-то отвратительное, а затем действительно стала соком, по вкусу напоминавшим апельсиновый.

Зубастик заделал дыру в баллоне, уселся на песок и довольно ощерил блестящую, будто никелированную, пасть. Он словно ухмылялся и удовлетворённо разглядывал человека. Френк потянулся за бластером, медленно взял его и засунул в кобуру на поясе. Зубастик даже не пошевелился.

Эта планета на самом деле была безжизненной, словно рыжий бильярдный шар. Тварь была здесь только одна, и прилетела она вместе с чужим.

Никто никогда не видел ни одного чужого. Никто не знал, что они такое. Но раз они летали к другим звёздам, должны же были они иметь скафандры! Или не скафандры, а дружественные биологические организмы, способные защитить их на просторах Космоса.

Зубастик не хотел сожрать чужого, а всего лишь пытался оживить мёртвого хозяина. Когда увидел Френка в безвыходном положении, решил помочь. Видимо, он мог читать мысли. И не его вина, что он не сразу разобрался в перепуганном человеческом сознании и стал спасать Френка, как если бы тот был чужим.

С таким помощником здесь можно прожить не один год. Может быть, даже починить антенны связи. Вот только действительно ли Зубастик считал человека новым хозяином?

Это было легко проверить. Френк отдал мысленный приказ. Зубастик поднялся, неуверенно потоптался на углах мешка, а затем радостно завилял хвостом.

Владислав Ксионжек ТИМОША

Каждое утро, уходя из квартиры, где жил вместе с другом, Тимоша мечтал встретить того, кто сможет другу помочь.

Друг не вставал, не говорил и не открывал плотно сомкнутых глаз. Массажное кресло было поставлено так, чтобы солнечный свет, проникая сквозь окна, хоть немного питал нездоровую, бледную кожу того, кто когда-то, выходя пробежаться вместе с Тимошей, мог без труда его обогнать.

В квартире всегда стоял запах больницы. К нему Тимоша привык. Без капельниц и уколов друг жить больше не мог. Он обитал в нереальном, призрачном мире, в котором не было места Тимоше, а может быть, и всему остальному, что когда-то ценил и любил.

По правде сказать, без Тимоши он теперь мог вполне обойтись. За его телом смотрели машины. Неутомимые доктора скрупулёзно, точно в нужное время, давали лекарство, вводили мышечный стимулятор, успокоительное или питательное вещество.

Тимоша ни разу не сумел первым заметить и дать сигнал, что с другом что-то не так. Хотя подолгу следил неотрывно за рефлекторным движением губ.

Такое уж было время. Машины делали всё за людей. Но в чувство людей они приводить не могли.

Тимоша не помнил (и не находил нужным знать никогда), на каком этаже они живут. Он всегда входил в лифт — крайний справа, чуть в стороне от широкой и скользкой зеркальной площадки, по которой Тимоша ходить не любил.

Лифт был меньше, скромнее других. Но он помнил Тимошу «в лицо». Достаточно было открыть глаза широко и постоять, не мигая, секунд пять, шесть или семь (Тимоше счёт всегда давался с трудом), и лифт узнавал, кто вошёл; не задавая вопросов, отвозил пассажира на нужный этаж — наверх или вниз.

Сложнее было в метро. Туда нужно было «прорваться». Автоматы на входе остались с тех времён, когда ещё в кассах продавались магнитные карты. Ну кто сейчас их будет носить!

Проще было чуть-чуть разбежаться и проскочить по проходу как раз перед тем, как створки захлопнутся, обиженно щёлкнут зубами и вернутся в дежурный засадный режим.

На платформе в ранний предобеденный час не было никого. Но со вчерашнего дня добавилось много новых, ещё не распознанных запахов.

В последнее время собаки начали осваивать подземный транспорт очень активно. Он ходил регулярнее, чем наземные автоматические автобусы. К тому же на земле был риск перепутать маршруты. Не все ещё хорошо умели читать.

Тимоша сел в поезд, который шёл в сторону старого города. Может быть, там повезёт?

Город был очень большой. В поисках тех, кто мог другу помочь, было мало только упорства. Требовалось ещё хоть немного удачи.

Удача — встретить в городе человека. Ведь люди давно перестали выходить из квартир.

Наверное, лучше всего было найти для хозяина самку. Это верный, проверенный стимул для тех, кто не видит смысла следить за собой. Но Тимоша не очень-то верил в сезонную, внезапно тебя ослеплявшую и проходившую быстро любовь.