Клуб любителей фантастики, 2011

Большую часть суток Крылан висел вниз головой. Любимое положение всей его породы. Свернувшись калачиком, он зарывался в тёплую шерстянку дедушкиного оклада. Под ней казался ему какой-то особый уют.

В прошлом Калян был мастером на все руки. Чего только не было в списке его профессий. Где-то между умением слесаря-сантехника и мастером по ремонту телевизоров и холодильников затесался навык дрессировщика редких животных. Дрессировке его научили в цирке, где он успел поработать униформистом, жонглёром, акробатом, фокусником и немного ковёрным клоуном. В то вздыбленное, взвихрённое социальными катаклизмами время в стране определились два метода дрессировки животных и людей. Преобладал жестокосердный. Основой его был испуг и боль. Стоило зверюшке не выполнить задание — тут же следовало наказание хлыстом. Мягкая метода — ласкового и пищевого поощрения — пробивала себе дорогу с трудом.

Калян сразу стал её горячим поклонником.

Как-то возвращаясь после ночной смены со своего завода минеральных удобрений, отравлявшего вокруг почву, воду и воздух, он увидел на дороге маленького летучего мышонка, который тихо лежал у обочины и ждал своей смерти.

— Ах ты, бедняга, — нагнулся над ним Калян, — наглотался, наверное, наших экотоксичных выбросов, вот и прилёг отдохнуть навеки.

Он бережно поднял мышонка, принёс его к себе домой, выходил, а заодно изучил повадки и характер. Вчувствовался и вжился в индивидуальность зверька. Постиг нрав, смену настроений, капризы. Кое-чему и научил. Детей у Каляна не было. И всё лучшее, что в нём было, он передал Крылану. Это даже была не дрессировка. Скорее общение двух близких. Правда, вскоре Калян резко сдал, сморщился и сдулся, как воздушный шарик. И начал неостановимо терять интерес к жизни. Возраст сказался. А может он передал всю свою энергию этому зверьку. А тут подкатила пенсия. Вот и доскрипывал на шаткой табуретке теперь он остатки своих дней.

Дедун закашлялся сухим старческим перханьем. Крылан мгновенно вылетел из волосатых зарослей, набрал высоту и камнем вниз. Хлоп по спине дедушку. Раз. Ещё раз. Если человек закашлялся, надо же ему постучать по спине. Пусть таким и не привычным способом. Крылан хотел было опять забиться в уютное пространство. Но хозяин стал хлопать себя по карманам, чего-то ища в них. Понятно, что хочет закурить, а всё оставил на столе своей комнаты. Мышь взмыла в небо, залетела в открытое окно на пятом этаже, взяла со стола забытую зажигалку и папиросину в свои цепкие лапки и спланировала точно на плечо деда.

Дворовая детвора раньше визжала от таких трюков. А теперь привыкла и даже не обратила внимание. Калян, раскурив папироску, направился в клуб знакомств, где он занимался предсказанием надёжности супружеских браков. Попугаем у него работал Крылан. Помните, раньше на плече музыканта-шарманщика сидел непременный попугай и вытаскивал бумажку с предсказанием? Теперь эту роль взял на себя летучий мыш. И не просто взял, а поднял на небывалую высоту.

Три раза в неделю в клубе знакомств собирались мужчины и женщины разных возрастов, национальностей и вероисповеданий. Выключали свет, и в абсолютной темноте Крылан подлетал к руке человека, брал у него с ладони записку с номером телефона и основными анкетными данными и передавал эту записку другому человеку. Чём соединял их судьбы. Простота процедуры поражала многих. Что за этим стояло? Всё. Дело в том, что в клуб приходили отчаявшиеся люди, так и не нашедшие любви и дружбы в своей жизни. А Крылан им помогал. У него был дар чувствовать по каким-то одному ему уловимым признакам силы притяжения и отталкивания между людьми. Вероятность попадания в совместимость и уживчивость пар была 90–98 процентов. Лёгкое порхание в темноте клуба закладывало прочнейший фундамент согласия и психосовместимости. То, на что уходят долгие годы, он определял в считанные секунды.

Правда, изматывался он на этой работе быстро. Уставал так, что Каляну приходилось нести беднягу домой. Сам он долететь не мог. Крылья не поднимались. Очередь в клубе была расписана на несколько месяцев вперёд. Желающим найти свою половину приходилось ждать и терпеть. Ведь он соединял ворчливых с терпимыми, весёлых с квёлыми, молчунов с говорунами. И так прочно, что те жить друг без друга не могли.

Все, окрылённые его стараниями, были довольны. Некоторые даже вешали его портрет у себя дома, подолгу смотрели диски с фильмами о жизни летучих мышей. И даже мультфильмы Уолта Диснея про Микки Мауса, хоть тот был мышью обычной.