КЛУБ ЛЮБИТЕЛЕЙ ФАНТАСТИКИ, 2023

И снова жизнь пошла своим чередом. Формулы, исследования, чертежи. А в перерывах эти немыслимые диалоги. Иногда бестолковость Грейс его сильно раздражала — да, ведь друг тоже может раздражать. Некоторый прогресс всё-таки наступил — теперь, слыша имя Кэрролла, Грейс не кидалась искать информацию о нём, а принимала ответ к сведению. И про любимого писателя с некоторых пор перестала спрашивать. А ещё теперь она тоже обращалась к нему «ты». Но до чего же медленным оставался этот процесс, до чего же непослушной оказалась её память! И всё-таки, независимо от того, насколько последовательной становилась очередная беседа, в сердце несчастного крепла уверенность, что всё это не напрасно. В любом случае никто кроме Грейс, даже вот такой забывчивой и нескладной, не давал ему силы жить и бороться за свою мечту. Только общение с ней позволяло ему забыть о горестях прошедшего дня, отогнать мысли о ненужности и самоубийстве и лечь спать с улыбкой.

Бо Фе Се так же периодически посещал их скромный домик — не иначе, чтобы похвалиться новыми успехами. Он сообщал о том, как Мейбл помогала ему браться за такие вопросы, решение которых приводило к неизбежным повышениям. Как-то раз программа посоветовала ему поддержать не слишком популярного генерала, а тот вскоре неожиданно выбился на самый верх и потянул за собой своего ближайшего помощника. Кроме того Мейбл помогала ему вкладываться в акции самых незаметных фирм, которые вдруг взлетали до небес. И даже жену она помогла ему найти, что надо — и богатую, и с солидными родителями. После этого он сумел по дешёвке купить себе хоромы в элитном районе и оставил своих старых родителей одних в старой лачуге. Словом, карьера и состояние буквально летели в гору. Когда у него один за другим появилось четверо детей, Мейбл советовала ему, какую няню для них выгоднее нанять, сколько сэкономить на детских товарах и прочее. Через некоторое время она даже решила, что ему будет выгодно взять себе вторую жену, благо, закон позволяет. Послушав этого совета, Бо Фе Се и впрямь ещё сильнее разбогател и продвинулся по служебной лестнице, а вторая жена наградила его ещё двумя отпрысками. И на всю эту ненасытную ораву ему с лихвой хватало средств, а то, что с семьёй он общался маловато — велика ли беда?

У Ко Ва слушал брата, прихлёбывая пустой чай, и думал о том, насколько же всё это ему чуждо, и тут же невольно переходил к обдумыванию формул.

— Нужны мне твои личные блага, — небрежно бросил он как-то раз. — Меня волнует только благо всего человечества, понимаешь, всего!

— Да ты, братец, итон — дурак, — расхохотался ему в лицо Бо Фе Се. — Так и буду тебя звать — не У Ко Ва, а Итон Ко Ва.

На это У Ко Ва ничего не ответил — он давно привык к выходкам обританившегося кузена. Тот даже позволяет себе сидеть на стуле, когда родители сидят на полу, позволяет себе идти по улице впереди них — крайне непочтительно! К тому же, он уверен что приставка Бо даёт ему больше почёта, чем просто возрастная У.

— Ты, наверное, слишком сильно грешил в прошлой жизни, раз в этой родился дураком! — продолжал тот. — Так мой тебе совет — построй пагоду во искупление сразу всех грехов, может, в следующий раз и родишься умным.

Сам-то Бо Фе Се уже давно отгрохал собственную пагоду — одну из тех малых пагод без входа, под которой замурована какая-нибудь реликвия. Он хвастался, что поместил туда золотую статуэтку Будды. Причём и размеры пагоды, и реликвию ему так же подсказала Мейбл. Интересно, сколько же у него грехов скопилось, если он так с этим торопился? А впрочем, любопытствовать в таких вопросах тоже грешно. Ну а бедный У Ко Ва не мог помыслить даже о том, чтобы принести минимальную жертву — прикрепить тончайшую золотую пластину к одной из уже существующих пагод. Его кьятов хватало лишь на рис да электричество, которое шло в основном для Грейс и компьютера. Куда уж там, если даже люди с постоянным заработком копят на такие пластины годами.

Вскоре после новоселья Бо Фе Се получил звание полковника и пригласил брата обмыть его. Раньше такого не случалось, и У Ко Ва счёл невежливым отказаться. Сам-то он не забывал законов приличия. Принарядившись по возможности, надев свою парадную лоунджи — мужскую юбку, бедняк отправился в гости.

Швейцар-индиец сперва не хотел его пускать, и разрешил войти лишь тогда, когда он отыскал в складках одежды своё приглашение. Едва оказавшись в жилище брата, У Ко Ва чуть не оглох от стоявшего здесь невообразимого шума. Многочисленные жёны и дети, которые прежде его никогда не видели, шумели так, что дребезжали стёкла. А едва заметив незнакомца, все уставились на него, словно на тигра из джунглей.

— А, вот и ты, братец, — нарушил повисшую тишину хозяин. — Знакомьтесь, дети. Это ваш дядя. Его зовут Итон Ко Ва. Я пригласил его на наш праздник специально для того, чтобы он посмотрел, как шикарно мы живём, а вы увидели, как не надо жить, и не стали такими, как он. Задумайтесь — мы с ним братья, но чего добился я, и чего добился он!