Клуб масок. Взросление Ское [litres]

– Вот вам и место действия. Избитое, банальное, исхоженное, но все же место. Если уж совсем ничего путного родить не можете, – хмыкнул Петр Андреевич. – Парень, девушка и вокзал. Музыка. Стук колес. Крупные планы.

Ское посмотрел на затылок Вероники. Он явственно представил, как она выводит у себя в тетради слово «вокзал» ровным крупным почерком. Чтобы было банально. Назло себе, назло Ское и вообще всем. Или Вероника что-то знает, чего не знает он. Может, так оно и бывает в жизни – банально? Конечно, так оно и бывает. Без титров, музыки, в автобусных выхлопах, с опозданием, в грязном пальто, без зонта в дождь, с наивно поднятым воротником и с мокрой, прилипшей ко лбу челкой.

После пары Петр Андреевич подозвал Ское, когда тот уже переступал порог аудитории.

– Сюжет есть? – сразу спросил он.

– Девушка, парень, вокзал. Слеза, стекающая по щеке. Удаляющийся стук колес.

– Только попробуй – отчислю.

Ское усмехнулся.

– Я не шучу, студент.

– Разве оно не так бывает в жизни?

– Оно бывает по-всякому. Оно бывает так, как видит твоя камера, студент. А твоя камера не должна оказаться сентиментальной домохозяйкой. По возможности. Так что думай, размышляй, решай, пробуй, дерзай, твори, мечтай, летай – какие там еще глаголы остались? Будут вопросы – ты знаешь куда идти: кухня, чай, пряник и твой любимый качающийся абажур на потолке.

– Спасибо, Петр Андреевич.

– Подарков я не дарил, счастья не желал, так что благодарить меня не за что. Пока думаешь над сюжетом, можешь подбирать себе команду. Из операторов, я знаю, Ленька – то ли Крылов, то ли Воронов, что-то птичье – на третьем курсе, многообещающий. Как раз такой, какой тебе нужен. Присмотрись, студент.

– А какой мне нужен? – задумчиво произнес Ское. – У меня и сюжета-то нет.

– Все, иди, не морочь голову, – отмахнулся преподаватель.

12

Ское бродил по мокрым вчерашним листьям в поисках сюжета, но сюжет не находился. Чего-то не хватало. Небо заволокло белым, и от времени оно темнело и темнело. Пока не стало серым.

Наступила ночь. Подсохшие на ветру листья подпрыгивали и разбегались от шагов Ское. Он шел к своему сюжету, шаг за шагом, он смотрел по сторонам и вверх, на небо. Он искал. Но сюжет не находился.

Тогда он сел на скамейку, не заметив, что кто-то притулился на другом ее конце. Этот кто-то пытался спать либо беззвучно шептал себе что-то в воротник – так он выглядел. Уронил голову на грудь, как пишут в книгах, и так сидел. В одной руке у человека была зажата потрепанная коробка из-под обуви, и в ней что-то лежало.

Вдруг человек вскинул голову и резко повернул ее в сторону Ское, встретившись с ним взглядом.

– Молодой человек, – сказал он удивительно чистым голосом. Голос казался отдельным от тела – настолько они не подходили друг другу. – Купите стихи. Я не то чтобы давлю на жалость. Просто мне есть нечего. А хочется пить и сигарет. Так что купите, что вам стоит?

Ское порылся в карманах, выудил несколько купюр и, не разбирая, какого они достоинства, протянул скрюченному человеку. В ответ человек вытащил из коробки и протянул ему пару листков бумаги, плотно исписанных синими чернилами.

– Спасибо, – сказал Ское, а про себя отметил, что по виду текст не напоминает стихи. Он сложил листы вчетверо и сунул в карман. Скрюченный человек распрямился в достаточно высокую худую фигуру в длинном плаще и зашагал прочь. Ское остался на скамейке. Для разнообразия жизни хотел увидеть самый черный час вечера, но небо оставалось невразумительно серым. Поэтому вскоре Ское тоже поднялся и направился в сторону общежития.

13

Когда пришел, не смог открыть дверь: она во что-то уперлась. Послышались смех и музыка. Оказалось, дверь уперлась в спину незнакомой Ское девушки. Она поспешно отодвинулась и нездорово расхохоталась. Кроме нее в комнате было еще человек пятнадцать, и Ское подивился тому, как они все уместились на такой небольшой площади.

– О, Ское! У нас тут вечеринка, – к нему подскочил сосед по комнате Витя и приобнял за плечи, как в американских подростковых фильмах. Ское всегда казалось, что в этом парне есть что-то американское, но он не улавливал, что именно. Улыбка, манера говорить, повадки? Или рубашка в крупную клетку, которую он носил почти всегда, изредка меняя на другую рубашку в крупную клетку? С Витей он виделся только в общежитии – тот учился на осветителя.

Витя предложил Ское стакан с какой-то бордовой жидкостью. Ское догадался, что это вино, но инстинктивно покачал головой. Жидкость выглядела как-то понуро.

– Зануда ты, – беззлобно сказал Витя. – Но все равно проходи.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Ское за приглашение в собственную комнату. И тут он заметил Карину. Единственное знакомое лицо. Ское кивнул ей и улыбнулся. Карина протиснулась к нему меж плеч и локтей. В руке она держала почти пустой стакан. Когда приблизилась, завела руку со стаканом за спину, словно застыдилась перед Ское.