Клуб неудачников (сборник)

Слово «падаван» слуги пропустили мимо ушей, а вот слово «брат» – совсем даже нет, и уже через час весь дворец знал, что молодой губернатор имеет кровного родственника. Скорее всего, незаконнорожденного. Возможно, сводного, потому как Фимор – блондин.

Мол и Кеноби мило улыбались.

Еще через час слуги, не успевшие как следует переварить первую пикантную новость, с энтузиазмом проглотили вторую: на глазах кучи народа Бен очаровательно улыбнулся, раскочегарив харизму на полную катушку, чем вызвал волну умиленных вздохов, и нежно обнял не успевшего удрать Ксанатоса, бормоча о том, как он рад видеть наконец старшего братика.

Хоть как-то опровергнуть это утверждение парень поначалу не успел, а потом резко заопасался: хватка тонких детских ручек была стальной, а Мол на заднем плане слишком хищно скалился, похлопывая сейбером по ладони.

Надо сказать, что Ксанатос всегда быстро соображал. Один оценивающий взгляд вокруг дал четкое понимание происходящего, поэтому уже через пару минут Дю Крион крайне осторожно и уважительно обнимался со своим приемным братом.

Еще через час в канцелярию отправились все необходимые бумаги, а еще через неделю гости обрели официальный статус, кроме Фимора, который был взрослым по всем параметрам и в наличии подтвержденного официальными бумагами родства не нуждался.

Обыватели проглотили подробности не жуя и потребовали добавки. Бен, благодаря ментальному манипулированию, все требуемое обеспечил: репутация Ксанатоса, дышащая на ладан и покрывшаяся трупными пятнами, начала показывать все признаки выздоровления.

Естественно, и Мол, и Кеноби потребовали, чтобы все эти изменения были подкреплены четко проверяемыми делами, и Дю Крион стал спать по три часа в сутки, успевая и тренировками заниматься, и делами планеты управлять, в чем Бен оказывал неоценимую помощь: опыта у джедая было хоть отбавляй, и это позволяло избегать подводных камней.

Впрочем, у Мола тоже, хотя и более специфического: развалить организацию или создать ее для ситха было раз плюнуть.

К своему дикому изумлению, через пару месяцев и Фимор, и Ксанатос обнаружили, что стали не только гораздо искуснее в воинских дисциплинах, но и в понимании политики.

Даже Фимор, абсолютно далекий от этого, начал понимать в политических течениях, разбираться в связях, скрепляющих те или иные фракции, и видеть процессы, прогнозируя изменения в жизни тех или иных секторов.

Мол с Кеноби были довольны. Мало того, что они осуществили свою давнюю мечту, так теперь не требовалось скрываться от бдительного ока Ордена.

Оба они считались несовершеннолетними, а наличие официально подтвержденного законного опекуна в лице их старшего брата тут же сводило на нет все возможные будущие попытки джедаев забрать их в Храм.

Стоит только появиться лишь намеку на возможное давление, как Ксанатос с полным правом поднимет вой до небес, и Сенат взорвется негодованием. В вопросе привлечения будущих учеников в Храм джедаев и так преследуют дикие слухи, и не дай Сила они получат фактическое подтверждение… Магистры на такое не пойдут.

Тем более что и Дю Криону они ничего инкриминировать не могут: уйти из Ордена может любой, быть бывшим джедаем – не преступление, а Падение и ситхизм – не то, что может пощупать руками обыватель.

Доказать сложно.

Именно поэтому Ксанатос, невзирая на все его действия, до сих пор дышал воздухом, а не лежал в гробу с дыркой на месте сердца или обживал уютную подземную камеру для пожизненного заключения.

А ситхи… Что ж. С ситхами они скоро разберутся.

* * *

Терпение Дуку было вознаграждено.

Умный мужчина не дал ни одного повода для подтверждения подозрений, наоборот, всячески показал, что все они являются лишь гнусными инсинуациями, которые совершенно не имеют шансов быть претворенными в жизнь.

Йода нарадоваться не мог на своего падавана: то Дуку учит классы в Храме, знакомя юнлингов и падаванов с Макаши. То он вправляет мозги Квай-Гону, который резко присмирел и прекратил спорить по поводу и без повода – если честно, неуживчивый мастер, считающий, что он не хамит и оспаривает распоряжения Совета, а высказывает Волю Силы, всем давно и откровенно надоел. Мерзкий характер Джинна оттолкнул от него даже самых стойких и верных друзей, отчаявшихся достучатся до погрязшего в депрессии джедая, даже Тала утомилась делать попытки просто нормально поговорить. И тут такое резкое улучшение!

Когда на последнем разборе миссий Джинн просто молча поклонился, не начав брызгать слюной по своему обыкновению, магистры едва не начали аплодировать скромно стоящему рядом Дуку, а гранд-магистр смахнул с глаза слезу умиления.

Ян был закономерно горд собой: мало того, что достучался до бывшего падавана, так и нынешнего отправил на прохождение Рыцарских испытаний.