Клуб одиноких сердец

– Послушай меня. – Она так быстро дышала, что ей было трудно говорить. Пока Рэйли целовала ее, пока их тела были тесно прижаты друг к другу, мир исчез. Не было ни прошлого, ни будущего. Только этот момент, и этот момент был наполнен Рэйли и ее ласками. Она хотела ее. Она хотела, чтобы этот момент абсолютной свободы избавил ее от ошибок и обид прошлого. Она хотела, чтобы это продолжалось и продолжалось, растворяя все страхи и неуверенность. Она бы отдала за этот момент единения, когда она чувствовала, что она не одна, что они разделяют тела и дыхание и потаенные надежды и тайны, почти все. Почти.

– Мне нужно, чтобы ты кое–что знала, – прошептала Лиз.

– Джулия, – вздохнула Рэйли.

– Нет. Или да, но это не то, о чем ты думаешь.

Рэйли затихла.

– Что тогда?

Лиз долго думала о том, как сказать это, как объяснить, но поцелуи ошеломили ее.

– Я беременна.

Рэйли выдернула голову из рук Лиз и посмотрела вниз, как будто и правда могла что–то увидеть.

– Как давно?

Даже в лунном свете Лиз могла видеть, как побелело лицо Рэйли.

– Почти одиннадцать недель.

– Одиннадцать недель. – Голос Рэйли звучал глухо. Она покачала головой, как будто ее кто–то ударил, потом отошла на шаг назад. – Как Джулия могла оставить тебя?

Этого Лиз никак не ожидала услышать. И в ее голосе звучала такая грусть, что глаза Лиз наполнились слезами, хотя она и не знала, по кому она плачет. По себе, Рэйли или кому–то еще.

– Она не знает.

Рэйли засмеялась странным глухим смехом.

– Я тоже не знала, что Энни беременна. Пока она не умерла.

– О Боже, Рэйли, – прошептала Лиз.

– Ты должна сказать ей, Лиз. Дай ей шанс.

– Это ничего не изменит.

– Ты не можешь этого знать. – Рэйли отступила еще на шаг, тени поглощали ее. – Мне нужно посмотреть, как там Паркер.

Где–то вдалеке зазвонил дверной звонок.

– Пицца. Я заберу ее, – глупо сказала Лиз, но Рэйли уже исчезла в доме.

Лиз прошла через пустые тихие комнаты к переднему входу, дала на чай доставщику, и понесла коробки с пиццей наверх. Рэйли склонилась над Паркер и что–то тихо ей говорила. Когда она выпрямилась и повернулась к Лиз, ее взгляд был пустым. Когда она улыбнулась, Лиз не увидела тепла в этой улыбке. От этого ей стало еще больнее.

– С Паркер все хорошо, – сказала Рэйли, обращаясь ко всем сразу, ее глаза изучали Лиз. – Я зайду к ней через пару часов. Я оставлю вам номер моего пейджера. Если будут проблемы, зовите, и я сразу приду.

– Ты не останешься есть пиццу?

Рэйли показала на свою софтбольную форму.

– Я собираюсь пойти домой и помыться.

– Спасибо, что присмотрела за ней, – сказала Кэндис, сидя на полу около дивана, на котором лежала Паркер. Глаза Паркер были закрыты, но ее рука лежала на плече Кэндис, в пальцах была зажата прядь волос.

– Незачто.

Когда ее шаги затихли, Кэндис задумчиво посмотрела на Лиз.

– Хочешь что–то рассказать?

Впервые за долгое время Лиз отрицательно покачала головой в ответ на этот вопрос.

Глава тринадцатая

Рэйли сидела в своей машине в темноте недалеко от дома Брен, так сильно вцепившись в руль, что ее пальцы онемели. Она должна ехать домой. Она должна поехать домой и забыть о Лиз. С Паркер все впорядке. Кэндис, Лиз и Брен догадаются отвезти ее обратно в клинику, если ей станет плохо. Ей не нужно возвращаться туда. Ей не нужно снова встречаться с Лиз. Ей не нужно, чтобы какая–то искаженная версия ее прошлого снова появлялась в ее жизни, издеваясь над ее ошибками и предлагая исправить их.

Рэйли подскочила, когда кто–то забарабанил в стекло. Когда она выглянула наружу, она встретилась взглядом с Лиз.

– Открой дверь, – попросила Лиз.

– Она не заперта.

После секундной запинки Лиз открыла дверь и уселась на переднее сиденье.

– Что ты тут делаешь?

– Думаю. А ты?

– Гуляю.

– Не стоит тут гулять в одиночестве.

Лиз покачала головой.

– Все вокруг вдруг начали относится ко мне, как к инвалиду.

– Не нужно рисковать, даже если это безопасный район.

– Я не об этом.

– А, – Рэйли сжала челюсти. – Это тоже причина быть поосторожнее.

– Давай проедемся.

Рэйли удивленно посмотрела на нее. Лиз пристегнула ремень и расслабилась на пассажирском сиденье, свободно положив руки на колени. Тем не менее, ее голос был очень напряженным.

– Куда? – спросила Рэйли.

– Все равно.

– Хорошо. – Рэйли завела мотор и опустила верх машины. – У меня в бардачке есть свитер, если нужно.

– Мне не холодно, – сказала Лиз.

Больше они не разговаривали, пока Рэйли вела машину по почти пустым улицам Западной Филадельфии, мимо зоопарка, мимо поворота на Плато Белмонт и спортивные площадки, и дальше на запад по Ривер Драйв. Рэйли заехала на пустую парковку около реки, которая разрезала город на две части и заглушила мотор. Двигатель, охлаждаясь, издавал громкие тикающие звуки. Ночной воздух был горячим и неподвижным. Река текла среди деревьев, как черная бархатная лента, ее поверхность сверкала в лунном свете, а на берегу порхали светлячки.

– Я все неправильно сделала, – наконец сказала Лиз. – Прости, что я не сказала раньше.