Клуб отъявленных негодяек (СИ)

Они с Никой шли по зеленой траве, игнорируя дорожки. Трава была красивого изумрудного цвета, какая бывает только в мае. И хотя было всего только первое мая, Ника ощущала в воздухе запах лета. Конечно, до него еще далеко. Во-первых, нужно пережить сессию. Во-вторых, не умереть от усталости, что было сложно сделать, так как сил с каждым днем становилось буквально все меньше. У Ники уже раскалывалась голова от одной только мысли о воровстве сил. Она отчаялась, вариантов решений это проблемы не оставалось. Теперь можно только сдаться.

— Нет, — сказала Ника. — Малышка и тебе ничего не скажет… Уверена, ее папочка уже позаботился о том, чтобы она держала рот на замке.

Оля поджала губы и ничего не ответила. Она взяла Нику под руку, когда они стали спускаться по склону с странно-морю.

Дело в том, что Костя и Коля, как бравые трудяги, решили пренепременно отмечать первое мая. Они вообще старались отмечать абсолютно все праздники. Например, вчера они приглашали всех желающих на празднование Всемирного дня джаза.

Сегодня праздник был оправданный. В честь него близнецы незамеченными прокрались в столовую. Они стащили сосиски, чтобы можно было приготовить их на костре. Где будет костер и как они будут жарить сосиски без шампуров, Ника не знала, но была уверена, что ребята и на этот счет что-то придумали.

Они двигались в сторону заброшенного корпуса. Хотя у Ники с этим местом были не лучшие воспоминания, она не сопротивлялась, когда решили отправляться именно туда. Сперва только Крисси сопротивлялась. Последнее время она старалась не высовываться из комнаты без особой нужды. Но когда сказали, что сегодня они собираются пить, все-таки надо уважить праздник, Крисси собралась, как солдат, меньше чем за минуту.

Теперь незаменимым атрибутом ее гардероба стали очки. Правда, она их носила приспущенным на кончик носа, чтобы «покрасивше». Так что толку от очков было ноль, разве что Крисси теперь думала, что защищена от собственных сил.

С ними были еще какие-то ребята, которых Ника не знала. Они с Олей шагали чуть позади всех и были самыми мрачными в кампании.

— И что теперь? — спросила Оля.

Ника пожала плечами.

— Думаю, нужно просто принять, что эта задачка оказалась нам не по зубам.

— Ну не можем же мы просто так сдаться? — сказала Оля и сразу поняла, что да, могут.

Хотя было жаль. Сама она уже столько времени потратила на то, чтобы найти виновного. Сначала Оля перелопатила всю библиотеку, потом подставила себя и Нику перед Директором, поссорилась с Крисси, помирилась с Крисси, они наседали на Малышку… И все эти жертвы, чтобы ни к чему не прийти.

Оранжевое закатное солнце раскрашивало стены заброшенного корпуса в теплые тона. Оно отражалось от уцелевших стекол и потому казалось, что за окнами тоже находятся маленькие солнышки.

Они не стали заходить в корпус, а обошли его с левой стороны, так, чтобы расположиться под последними на этой неделе лучами солнца, и чтобы видеть гладь странно-моря. Сегодня оно, как и всегда, было тихим. Нике пришлось напрячь слух, чтобы услышать, как спокойные волны бьются о крупную гальку побережья.

— Уже и год почти прошел… — сказала Ника просто так, чтобы не тянулась мрачная тишина.

Но лучше бы тишина в их разговоре затянулась. Оля ничего не ответила и только плотнее сжала губы. Ника прикусила язык. Не стоило этого говорить. Сама по себе фраза безобидная, но для Оли значит плохое. Конец года — это отъезд Миши без права вернуться обратно.

Когда наконец-то была выбрана полянка, которая всех устраивала, Оля бросилась помогать с сосисками и прочими атрибутами праздника. Она занимала себя делом и это помогало. А Нике наоборот ничего не хотелось делать. По склону, который здесь был не таким пологим, как у стоянки паромов, Ника спустилась к кромке воды. Она разулась, оставила ботинки на гальке, а сама ступила в воду. Странно-море тут же облизало нижний срез ее штанов и Ника запоздало подумала, что их надо было закатить.

Теплая, чуть ли не кипяченная вода согревала ноги. Хотя Нике не было холодно, эти ощущения оказались приятными и как будто необходимыми, чтобы прийти в себя.

Она прошлась туда-сюда, сложив руки на груди и глядя себе под ноги. А потом подошла к сборищу крупных камней и села на один из них, оставив ноги в воде.

— Будешь? — вдруг раздалось рядом.

Ника даже не испугалась. Уже пару минут она ощущала рядом чужое присутствие, будто от общения с Малышкой ей передалась часть ее сил.

— Нет, — сказала Ника.

Костя протягивал ей пачку сигарет. Когда Ника отказалась, он пожал плечами, и вытянул себе штучку. Камень, на котором он сидел, был чуть позади камня Ники, и потому она не видела, что он делает. Но вскоре соленый запах странно-моря разбавил запах табака.

— Не боишься, что Медвежонок учует и прибежит? — спросила Ника, не оборачиваясь.