Клуб отверженных магов

— Разумеется, — согласился я, благодарно пожимая его руку. — Если вдруг… ну, кто знает, какой левой египетской силой ты… опять-таки вдруг встретишь наше знакомое привидение… не откажи в просьбе передать ему, что мы здесь.

— Он тебе не поможет. — Блендер честно посмотрел мне в глаза.

Я лишь улыбнулся в ответ. Если старина Гэндальф узнает, что мы в беде, то нет по всей России, а возможно, в целом свете места, куда бы он ни припёрся нас спасать.

И тут просто надо знать скромного питерского букиниста Геннадия Сергеевича Козорезова. Быть может, при земном существовании он не был самым храбрым человеком, но, когда в жизни иной вдруг осознал себя воплощением Гэндальфа Белого, вот уж тут всё — берегитесь, орки, ройте окопы, прячьтесь в две любые твердыни, он всё равно всех вас найдёт…

Я не знал и не знаю тех событий, что не отпустили его душу вверх или вниз. Он не рассказывал сам, а я как-то тоже не домогался, у мужчин принято соблюдать некую дистанцию личного пространства. Захочет — расскажет. Не рассказал, значит, не настал тот час, не говоря уж о том, что призраки часто обладают весьма избирательной памятью, сохраняя в глубине души лишь то, что им нравится, что свидетельствует в их пользу. Напрочь отрицая всё остальное.

Мы слишком мало знаем о привидениях, да и они, признаться, не слишком многословны. Геннадий Сергеевич редкое исключение, большинство его собратьев по несчастью в общении с живыми предпочитают вопли, рыдания, истошный крик и скрежет зубовный. И это мы ещё говорим о тех, кто раньше был людьми. То есть существами вполне разумными и адаптированными к человеческому разговору.

Но в мифах многих культур наших народов говорится о призраках собак, кошек, лошадей, волков, тигров, медведей, а в Америке — даже автомашин! Вот с ними как предложите договариваться? А никак.

— Нас никто не встречает? — от души удивилась Нонна, когда мы все трое встали перед домом братьев Брусницыных. — Я думала, тут будет оркестр, какие-то рыцари, парад сил Добра, а то малышке-мюкле и посмотреть нечего…

Блендер свалил сразу же, как высадил нас, только пыль мелькнула за багажником. Я его не осуждаю, в конце концов, сам же разрешил ему обо всём доложить нанимателю. Чем больше народу примет участие в сегодняшних разборках, тем лучше. В идеале вообще хорошо бы собрать всех заинтересованных лиц, и светлых, и тёмных, и вне закона.

Нам давно пора расставить точки над «е», чтобы получилось Ё!

Хорошее такое «ё» со всеми смысловыми вытекающими…

— Ярослав, подожди. — Белая Невесточка остановила меня, стоило мне протянуть руку к заколоченному крест-накрест двумя досками входу. — С твоего разрешения, дай и мне поразвлечься.

Она сделала пару пассов руками, сложив пальцы в некое подобие индийских мудр (хотя, как по мне, больше похоже на показ «кролика» в игре теней), а потом, резко подпрыгнув, ударила каблучком в центр креста. Доски разлетелись в щепки! Даже нет, скорее в тучу опилок, воспаривших едва ли не до второго этажа.

Геленджик определённо была сильной… э-э… ведьмой?.. чародейницей?.. колдуньей?.. чертовкой?.. волшебницей?.. неопределённым монстром женского пола? Я правда не в курсе, а спрашивать не хочу. Если честно, то просто побаиваюсь.

Иногда лишь достаточно знать, что такая женщина на твоей стороне. Не всегда стоит допытываться, зачем и почему. Я склонился в коротком церемонном поклоне, а блондинка ревниво цапнула меня под локоть, показывая всем и каждому, что у нас серьёзные отношения, поэтому не зарывайтесь, дамы и господа.

С лёгкой руки Терри Пратчетта так стали обозначать эльфов. Но у нас в России их слишком мало, а если верить Корнею Чуковскому, так вообще пара-тройка штук, и те чисто цветочные малышки. Одеваются в лепестки роз, носят шпаги из иголки, бьются с комарами и мухами, ну и ещё рассказывают сказочки престарелым писателям советской эпохи.

Забудем…

Когда древесная пыль осела, дверь в особняк распахнулась сама собой. Если даже нас и не ждали, то, по крайней мере, были готовы принять мирно, без ковровых бомбардировок, непримиримой агрессии и разрушающего визга правнучки могучего архангела Метатрона Гласа Божьего. Как помнится, наша милая девица уже повизгивала здесь разок-другой, так вот оно всем запомнилось, очереди желающих повторить нет. И правильно.

Я пошёл первым, за мной в дверной проём шагнула Нонна, за руку она вела любопытную шведскую мюклу, а гордая черкешенка, бдительно озираясь, прикрывала наши тылы. Звучит двусмысленно, но пусть. Мы прошли внутрь, а там уже по знакомому маршруту двинулись в большой зал, где висело про́клятое зеркало графа Дракулы.

На этот раз перед нами никто не разворачивал красные праздничные дорожки и не рисовал светодиодные стрелки указателей маршрута, но, с другой стороны, и не пытался мешать тоже никто. Строгая Невесточка отметила про себя несколько подозрительных моментов, но не озвучила их вслух, не желая тревожить наивную Нонну Бернер. Это не для её детского умишка, да?