Читаем Клуб пропавших без вести полностью

Итак, я потерялась в глухом лесу, который местные предпочитают обходить стороной. Без мобильной связи и еды, ага. Зато в резиновых сапогах и с интересными снимками. Мне вспомнилось выражение «Леший запутал» – нечто подобное и произошло со мной. Но если существует тот, кто все запутал, наверняка есть и те, кто выведет меня отсюда. Какие-нибудь добрые гномы, например… Идея, конечно, бредовая, достойная Анькиной любимой клинической психологии, но, может, стоит сесть на пенечке и ждать спасения от неведомых светлых сил, а не метаться по лесу как угорелая, навлекая на себя новые беды?

Я оглянулась в поисках достойного пенечка, и тут до меня снова донесся хруст. Кто-то будто нарочно гнал меня с места, и я, вдруг устав бояться, покорно направилась вперед. Пройдя довольно длинный лесной участок по прямой, я остановилась – и вскоре снова услышала хруст, но уже слева. Я свернула в этом направлении – и уткнулась в широкую просеку. Ого, уже кое-что! Смело двинувшись по ней, вскоре я стала различать шум машин, а потом увидела среди деревьев долгожданный просвет. Еще несколько метров вперед – и я на дороге, той же самой, которую переходила несколько часов назад, только с другой стороны от отеля. Невероятно, но мне удалось выбраться!

Я с облегчением вздохнула, только сейчас в полной мере осознавая, в каком ужасном напряжении провела последние полтора часа, и побрела к видневшемуся неподалеку отелю. Я пыталась проанализировать сегодняшние приключения, но сосредоточиться никак не удавалось. И вдруг туман в голове прорезала первая за день светлая мысль. Призраков и гномов не существует, это точно. Но кто тогда вывел меня из леса? Неужели в этих краях и правда происходит нечто мистическое? Или, не справляясь с гнетом переживаний и проблем, я… медленно теряю рассудок?

Глава 5

Кто-то ковырялся в замке. Медленно, еле слышно пытался повернуть что-то внутри, рассчитывая проникнуть в мой номер из коридора. Притаившись у двери в кромешной тьме, я выжидала подходящий момент и готовилась вот-вот претворить в жизнь план действий по нейтрализации нарушителя спокойствия. Мне не было страшно, зато колотило от ярости. А все потому, что я точно знала имя злоумышленника…

Сегодня, утомленная лесными приключениями, я решила провести остаток дня в блаженном ничегонеделании. После спешного обеда, во время которого мне, к счастью, вновь удалось избежать встречи с ненавистным конкурентом, я рухнула в постель. Отдых немного восстановил силы и, чуть не проспав ужин, я отправилась прогуляться на ночь. Возвращаясь обратно, я, как на грех, попала в самый разгар танцевального вечера в холле. К моему изумлению, среди бойких пожилых дам и маленьких деток выплясывал… Живчик!

По закону подлости проскользнуть к лифту незамеченной мне не удалось.

– Ритка! – Обдавая меня алкогольным амбре, заходившийся в непонятной эйфории конкурент закрутился вокруг, смешно выкидывая коленца. И вдруг огорошил вопросом: – Кофе варить умеешь?

Решив не удостаивать это мерзкое создание ответом, я аккуратно обошла его и двинулась дальше. Но не тут-то было…

– Значит, не умеешь? – снова пристал он и, наконец-то перестав крутиться, преградил мне путь. – Учись, пригодится. Потому что скоро я возглавлю журнал – и, разумеется, в обозревателях тебя не оставлю, мне нужны настоящие профи! А вот в секретарши сгодишься. Будешь ездить со мной по командировкам, всячески меня ублажать… ммм, мечта! Скажи спасибо, подруга, нравишься ты мне, а то вообще выгнал бы взашей. Ну что смотришь, я так продвинулся в решении задачки, тебе и не снилось!

Живчик по привычке паясничал, но его последняя фраза прозвучала с облегчением и неподдельной гордостью. Словно он действительно предпринял важные шаги и вот-вот справится с заданием, доселе казавшимся невыполнимым… Мне требовалось скорее уйти, чтобы не выдать потрясения и «сохранить лицо».

– Поздравляю, – постаравшись вложить в одно это слово все свое презрение, хмыкнула я. – Только не рано ли радуешься и делишь должности, дело ведь, как я понимаю, еще не закончено? А даже если так, кофе я тебе сварю один-единственный раз. И, не сойти мне с этого места, в нем будет стрихнин!

Диджей очень вовремя приглушил музыку, собираясь напомнить о завтрашнем великом празднике, и мои последние слова услышали все. Мигом уловив начало разборки, окружающие с любопытством воззрились на нас. Живчик помахал руками, чтобы успокоить «зрителей», и, повернувшись ко мне, снисходительно заметил:

– Да ладно воевать, Ритка! Проиграла – имей достоинство признать. Со мной лучше дружить, это в твоих же интересах. Так что готовься, загляну к тебе через часик!

Придя в ужас от этой «заманчивой» перспективы, я вполне ожидаемо потеряла остатки терпения. И, отталкивая уже притиснувшегося ко мне конкурента, прорычала:

– Отвали, чудовище! И не смей даже приближаться ко мне, понял?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза