Клуб счастливых жен

Мы завернули в гостиницу, оставили там сумки и отправились дальше осматривать город. Вдоль улиц были высажены ухоженные деревья, на каждом углу – открытые кафе. Я с интересом рассматривала местную архитектуру, в которой было заметно французское и испанское влияние. Роскошные городские усадьбы, похожие на замки средневековой Франции, некогда принадлежали состоятельным семействам, а теперь были переданы посольствам иностранных государств или превращены в музеи. Эклектический стиль местной застройки был особенно заметен в Старом городе – Сьюдад-Вьеха. Символическая встреча старой и новой архитектуры состоялась в знаковом месте – у Ворот крепости[43]. Это один из немногочисленных сохранившихся фрагментов цитадели, разрушенной еще в 1829 году.

Если бы я лучше разбиралась в архитектуре, мне было бы легче с первого взгляда определить, с какой стороны Ворот начинается историческая часть Монтевидео.

С одной стороны возвышался знаменитый Паласио Сальво – визитная карточка города.

Это здание высотой около 100 метров (включая пятиметровую антенну) было возведено в неоготическом стиле в 1928 году. Оно доминирует над всей центральной застройкой. Когда-то Паласио Сальво было самым высоким строением во всей Южной Америке. Здесь же берет начало главная улица – проспект 18 июля, названный так в честь дня независимости Уругвая.

Площадь перед Паласио также носит название в честь независимости государства – Пласа Индепендесия. Она полукруглая в плане, а по ее краям посажено тридцать три пальмы, которые должны напоминать о тридцати трех героях-патриотах, предводительствовавших в борьбе страны за самоопределение. В центре площади возвышается шестнадцатиметровая статуя сурового генерала Хосе Артигаса, которого Марио несколько раз отрекомендовал как отца-основателя государства, «соответствующего Джорджу Вашингтону».

Мы совершили круг по площади на машине, а потом проехали по нескольким маленьким соседним улочкам. На одной из них Марио остановился и указал на ресторан Panini.

– Вам стоит поесть здесь, – проинструктировал он. – Здесь самая лучшая паста.

У нас было время погулять по городу, а в шесть вечера они с Эстреллитой должны были заехать за нами в гостиницу.

– Сходите в Panini, – еще раз напомнил Марио, высаживая нас в пешеходной зоне старого центра. Вокруг суетились уличные продавцы, предлагавшие туристам старинные диковины и сувениры. Здесь же расположились художники, продающие картины с городскими видами и делающие портретные шаржи.

Посреди отвоеванного у мостовой газона мы заметили фонтан. На газоне стояла табличка «No pise el cesped». Я решила, что это значит «Не писать на траву», в то время как надпись была куда скромнее: «Не ходить по траве». Да уж, мне точно нужно освежить немного свои познания в испанском языке.

Мы немного погуляли, затем прошли пару кварталов в направлении Ворот крепости и по дороге отыскали Panini. Мы не были голодны, но не хотели показаться невежливыми, проигнорировав рекомендацию Марио.

Стоило нам только войти в это заведение, как сразу стало понятно, что мы оказались в маленькой Италии. Причем в самой лучшей ее версии.

На крепких столах из красного дерева, застеленных бежевыми скатертями, стояли тонкие хрустальные бокалы. Вокруг столов теснились стулья с кожаной обивкой и оранжевыми подушками. Атмосфера ресторана была изысканной и в то же время непринужденной. Вокруг, как в Италии, сновали официанты, разносившие на столы гигантские блюда с пастой и лазаньей.

Кто-то сказал, что сначала мы поглощаем пищу глазами. В данном случае это было правдой: увидев все это изобилие, мы немедленно почувствовали голод. От вкусных запахов разгорался аппетит и даже немного кружилась голова.

Кит посмотрел на лазанью на столе у соседа и заказал себе такую же.

– La especialidad de la casa, por favor, – сказала я официантке, что означало: «Фирменное блюдо ресторана, пожалуйста».

Воспоминания об испанском языке дали себя знать, чего не скажешь о Ките, который, похоже, напрочь забыл все, что когда-то учил.

– Ese plato es muy grande, – ответила мне официантка: «Это блюдо очень большое». Посмотрев на мою щуплую фигурку, она, наверное, решила, что мне не осилить такую порцию.

Когда прибыла лазанья, я и правда поразилась ее размерам. Слово «grande» не передает того, что предстало предо мной. Это было блюдо на семью как минимум. Им надо было указать в меню «para 6 personas» – «на шесть человек».

Разве мы справимся с ним вдвоем, да еще при условии, что не очень голодны?

Однако как только приступили, стало ясно, что это лучшая лазанья, какую нам когда-либо доводилось пробовать.