«Клуб Шести»

Ну так вот, раз всё так замечательно просто, то не стать ли мне… э… не могли бы вы принять меня в ваш Клуб? Кстати, Клуб у вас называется «Клуб Шести», а вас там – пять человек, если я правильно всех пересчитал. Одного, так или иначе, не хватает, почему им не стать мне? Как вы считаете? Или название не имеет отношения к числу участников?

– Имеет, имеет. Не беспокойтесь, ничего мистическо-сатанинского в эту цифру мы не вкладываем. Недавно один ушёл. Или, как вы считаете, пропал. (улыбнулись понимающе, мол, шутка, кергуду.) Поэтому, место, действительно – свободно. Я могу вас рекомендовать собранию. Вы заслуживаете наивысших похвал. Это хорошая идея, Теодор Сергеевич. Тогда вы сможете сойтись лично с каждым из нас и узнать то, что вам необходимо. А, может, и даже сверх меры. Но, для вас не может быть «сверх», вам всё будет в масть. Или – в колорит, да?

– Да.

– О’к. Вам удобно будет подойти в Клуб завтра к вечеру?

– А и почему бы и нет! Конечно же подойду. Так, договорились?

– Договорились, я вас рекомендую. Да и вы не пожалеете. А сейчас, позвольте мне откланяться. Дела, Теодор Сергеевич, дела, вы уж извините.

Расшаркавшись, новые заговорщики распрощались.

Нифига себе, думал Теодор, вот тебе и «хорошая идея, Теодор Сергеевич», это, стало быть, теперь его собственная идея. Во оно как. Это, значит, Теодор сам напросился. Ох уж, Селифанов, вот же бизнесмен хренов. Потому у него и дела идут в гору – всё вывернет так, как надо именно ему. И реки потекут вспять, если он приложит руку, а рыба будет думать, что это она, рыба, повернула реку. Вот же «Челове-ек из Ке-емерова».

День подошёл к концу, художник провожал его на западном балконе с чашкой зелёного чая и думами о бренном и тайном.

Заговорить о новой предоплате он не смог. Не в его характере это оказалось. Ну и ладно, вынесет кривая, нам, русским, только она навсегда осталась верна. Может, ещё «авось», тоже работает исправно. На том и порешил. Но и во сне Теодора продолжали беспокоить размышления о Клубе. А утро готовило собственные сюрпризы.

Пространству свойственно откликаться на человеческие думы.

В жизни ничего не бывает однозначно.

Как в шахматах – в сложной ситуации можно выбрать десятки вариантов ходов, а всё одно, в конце игры кому-то объявят мат. Вопрос только – кому. Но, можно договориться и на ничью. В жизни не всегда можно договориться на ничью. Чаще, она оказывается чья-то. Так вот: поутру прибыл мальчик-курьер. Тот самый, галантный любитель мороженого. Новости порадовали – Мариэтта Власовна вернулась из штатов раньше намеченного. Причина замечательная – всё распродала. Пацан и пришёл сообщить, что Теодора ждал неплохой «зелёный» гонорар. Теперь проблема финансов опять отошла на второй план, да, на самом деле – исчезла. Вот тебе и раз и сказ. Теперь он больше не «вынужден входить в Клуб», как убеждал сам себя во сне, теперь он может тянуть столько, сколько хочет. А вот, хочет ли он тянуть, вот в чём вопрос. Да вопрос ли это? Не мужское дело – избегать приключений. Это ещё одна загадка русской души. Зачем отказываться от того, что предлагает жизнь?

Греби и то и это, а уж после разберёмся, что нам было надо на самом деле. Разве не так? И к вечеру Теодор напомаженный отправился в Клуб Шести, дабы стать Шестым. Какая прелесть, эта мистика! Тайна всегда волнует.

8.

По случаю вхождения в Клуб, Теодор из своего нового гонорара купил себе новое кашне и галстук в тон. Его последние картины висели теперь где-то за Тихим океаном у неговорящих по-русски ценителей, а он шёл по своему заплёванному городу в новом кашне, купленном на их заокеанские деньги, и болтался посреди улицы на узле новенького блестящего галстука. Что ж, и то дело – пополнил национальную экономику несколькими зелёными купюрами. Они, его купюры, конечно же, опять уйдут обратно за океан в обмен на всё те же галстуки и кашне, но – всё же, всё же… процесс идёт и не без его помощи. Тьфу.

Он шёл и представлял себе, как войдёт в Клуб уже претендентом. Как увидит своих персонажей в новом свете, новом ракурсе, ином эмоциональном плане. Опять надо будет изменять, дополнять и тем самым переделывать начатые эскизы. Всегда так: с первой встречи не увидишь, не разглядишь самого важного или какой-то малюсенькой детали, незначительной привычки или вздоха, которые перевернут первичное представление о человеке.

Но, не тут-то было.