Клуб "Твайлайт". Часть 1 (СИ)

Марина поставила сумку на пол и с восхищением огляделась. Её комната выходила окнами в сад и на тропинку, ведущую к калитке. Одна стена её была полукруглой, с крошечным балконом. Лёгкие шторы, пушистый коврик у кровати, нарочито грубо прокрашенные полки, светлый паркет и много предзакатного солнца. Кот вошёл следом, с усилием вспрыгнул на одеяло, разлёгся колбаской и замурчал.

— И вовсе ты не похоже на тупого, — сказала Марина, присаживаясь на край кровати и с наслаждением погружая пальцы в тёплый мех. — Такой краси-и-ивый, пушис-и-истый!

Кот замурчал ещё громче.

— Пиксель, такой милый-милый! Шёрстка у тебя точно… пиксельная, в квадратиках. Вот, вот, вот и вот. Примерно два пикселя на дюйм.

Кот со всем соглашался и мурчал, подставив живот. Марина вышла на балкончик, сладко потянулась, впитывая взглядом всю открывшуюся перед ней красоту: розовое море, кусочек старого причала под крутым спуском на каменистый пляжик с деревянными «грибами» и беговую дорожку.

Эта часть территории, бывший посёлок Маячный, хорошо охранялась. Недалеко от дома Кардашевых виднелась будка секьюрити. Показывая Марине, как работает электронный замок на двери, Борис объяснил, что в облюбованный творческой элитой уголок побережья часто наведываются местные папарацци. Секьюрити их гоняют, но случаи подглядывания и сливания в прессу интимных подробностей жителей посёлка уже имели место быть.

— Народ здесь небедный и известный, — сказал Танников. — Там — дача столичного рэпера Штучного. Знаешь такого? Вот и я не знаю и в лицо не видел никогда. Слева от Терентича, чуть ниже, живёт владелец ретро-клуба, сравнительно недавно въехал, пару раз видел его с женой. Чуть дальше на горе — Соколовы, телевизионщики. Справа от вас — тоже что-то с телевидением, дама с дочкой. Здесь раньше маяк был, режимный объект, перенесли на мыс. Из старых маячных построек у Терентича вон, забор собран. Дальше по берегу — роща, с родником, за трассой — лес. Если ещё немного вдоль берега пройти — старый посёлок, рекомендую рынок, местные своим, домашним, приторговывают.

После отъезда Бориса позвонил Кардашев. В трубке гулко плюхало, эхом звучали строгие женские голоса. Художник сказал, что он на процедурах и звонит лишь за тем, чтобы поблагодарить Марину, а за всеми инструкциями она может обращаться к Боре:

— Марина Павловна, я рад, что вы приняли моё предложение. Дом в вашем распоряжении. Борис всё вам показал?… Отлично. Нет, нет, не стесняйтесь, отдыхайте, вы пока гостья, не волнуйтесь, ещё наработаетесь… Одна просьба, не знаю, сказал ли вам Боря…наш кот Пиксель особым интеллектом не отличается. Не давайте ему ничего длинного и шуршащего, он это ест, если будет орать над полной миской, помешайте в ней корм… и, ради бога, не пускайте его к забору: у нашего соседа растёт кошачья мята, поэтому Пиксель иногда совершает несанкционированные набеги на чужую территорию. С нашей стороны лазейку он нашёл, а вот от соседа выбраться обычно не может, поджирел. Мы, подозреваю, весьма напрягаем терпеливого юношу каждый раз, когда просим его вернуть нам беглеца. Если будете отлучаться, запирайте все окна.

Марина обещала быть осторожной, ей не очень улыбалось вызволять Пикселя у незнакомых людей. Объясняй потом, кто она и почему живёт у Кардашевых. Учитывая все обстоятельства, объяснение могло получиться странным.

Она ещё раз прошлась по дому, ругая себя за любопытство, но заглянув во все комнаты. Спальня Кардашева была аскетичной и функциональной — видно было, что Георгий Терентьевич приходит в неё только спать. Зато та самая «малая гостиная» на втором этаже, что так поразила Марину в первый визит, была похожа на шкатулку с сокровищами. Марина предвкушала, что исследует её после ванны и ужина. У Игната в комнате было много дисков и… странных вещей. Особенно поразили Марину пионерский вымпел и чёрно-белые фотографии Мергелевска семидесятых годов над кроватью подростка. Впрочем, мода на винтаж была в самом разгаре, а по словам Бориса, Игнат был любителем всего, связанного с эпохой СССР.

— Сколько раз говорил, — жаловался Танников, — нельзя, чтобы восемнадцатилетний пацан воспитывался стариком.

— Может, это такой способ выделиться среди сверстников, — предположила Марина, — сейчас в тренде всякие странные хобби.

— Друзья у него такие же, — морщился Борис. — Так что выделяться особо не из кого. Ещё познакомишься, убедишься. Он смотрит всякое советское кинематографическое старьё. Даже цитирует иногда. Я сначала думал, он так прикалывается, но он их реально знает, все эти «Сталкеры» и «Бриллиантовые руки». Я считаю, это ненормально. Есть же спайдермэны, в конце концов, Люк Скайуокер, принцесса Лея, Дейнерис… как её… тоже ничего.

У Игната на полках действительно стояли диски со старыми советскими фильмами, а над телевизором красовался довольно правдоподобный макет первого спутника.