Клубничка в два карата

Далее он обратился к пьянчуге Виктору с просьбой выкрасть банку. Но почему именно к нему? Наверное, кто — то посоветовал ему оторву-парня. Ведь Виктор не знал его лично. Пусть так. Хмельницкий дал ему ключи от квартиры Клименко. Он ведь мог сделать дубликат, когда был у того дома ранее, к примеру. Тут вроде понятно.

А Виктор перепоручил кражу Николаю. Дальше тоже все понятно.

Теперь осталось узнать: Хмельницкий — тот человек, что был в гостинице и звонил скупщику по поводу продажи камней? Очень может быть. Ведь он надеялся, что они попадут к нему, когда банка будет украдена. Игнат не мог предполагать, что у парней случится какая-то нелепая заминка и варенье окажется у меня.

Так, вроде бы и здесь сходится. Но остается непонятным главное — где камни сейчас. И каким боком здесь Ветров фигурирует. А! Ветрову скинул информацию Егор Кузьмич, и тот — просто лишний конкурент. Но бриллиантов все равно ни у кого нет. Весело. Однако в наличии шрама обязательно надо убедиться. И только потом предъявлять обвинения.

Если я смогу прижать Игната, пусть даже при помощи того же Виктора, то он тогда не посмеет требовать с Клименко деньги. Это уже хорошо. А на камни — плевать. Потерялись и потерялись. Жалко, конечно, но, может быть, они давно уже на свалке и их нашел какой-нибудь бомж.

— Татьяна, — услышала я ласковый голос Хмельницкого. — Ты так серьезно о чем-то задумалась.

— Да? — встрепенулась я и улыбнулась. Мне в самом деле стало весело. — Выпьем еще! — сама предложила я.

Мы выпили, доели курицу. Дальше сидеть в кафе смысла не было. Я поняла, что вот она и настала — решающая минута. Сейчас мне придется соглашаться на то, чтобы поехать к Игнату.

— Ты просто очаровательна, — сказал он мне.

— Я ненакрашена, с мокрыми волосами…

— Ну и что? Зато ты так естественна. Тебе идет.

— Быть мокрой курицей, — добавила я.

— Ну что? Хочешь чего-нибудь еще? — Игнат пододвинул мне меню.

— Нет. Спасибо. Достаточно.

— Так как насчет моего предложения?

— Мне не хочется сейчас оставаться одной, — опустила я глаза. — Но я не знаю…

— Если не хочешь в постель, то мы можем просто попить кофе. Я умею готовить классный кофе, — заманивал меня Игнат.

— Ну что ж, — вздохнула я. — Поедем.

Мы вышли. Дошли до перекрестка, и Хмельницкий поймал машину. Оказывается, он жил неподалеку — мы доехали буквально за десять минут.

— Я квартиру тут снимаю, — пояснил он. — В центре. Очень удобно.

— А когда ты уезжаешь?

— Как только закончу свои дела, так сразу, — сделал он печальное лицо.

Мы поднялись на пятый этаж. Квартира была двухкомнатной. Зачем ему такая?

— Можешь переодеться. Все-таки ты промокла, а сидеть в сырой, противной одежде неприятно. А я сейчас мигом кофе сварю.

И он подал мне халат. Какой ужас! Снова халат… Я пошла в ванную, пустила горячую воду и решила, что мне и правда не мешает согреться, причем именно так.

Пробыла я там недолго. Игнат за это время ни разу не побеспокоил меня.

— Кофе немного остыл. Я же не знал, что ты купаться будешь, — оправдывался он.

Кофе на самом деле был чудесный. Я пила его с удовольствием, думая о том, как действовать дальше.

— Таня, — Игнат положил свою руку на мою. — Я так рад, что познакомился с тобой.

Нет, ложиться с ним в постель мне уже не хотелось. Как только я подумала о том, что он сделал со своим другом, желание напрочь пропало. И я решила сыграть с Игнатом неприятную шутку. Только пусть сначала немного разденется.

— Идем. — Хмельницкий встал.

— Куда?

— Я кое-что тебе покажу.

У меня с губ готов был сорваться вопрос: «Уж не шрам ли?»

Я встала, влекомая Игнатом. Он повел меня в комнату.

— Все будет хорошо. Поверь мне, — шептал Хмельницкий мне на ухо, обнимая сзади.

— Игнат, пусти, — робко сопротивлялась я.

— Таня, не надо себя мучить. Тебе ведь тоже хочется.

— Игнат…

Хмельницкий резко повернул меня лицом к себе. Потом скинул футболку, в которую успел переодеться.

— Таня!

— Подожди.

Я вырвалась и чуть отошла.

— Ну что? — как-то болезненно посмотрел он на меня.

— Принеси мне воды. Очень пить хочется.

Хмельницкий повернулся и пошел на кухню. Шрам на его спине под левой лопаткой я увидела отчетливо. Большего мне не надо было.

Я тут же побежала в ванную, заперлась там и стала переодеваться в свои вещи. Когда я вышла и Игнат увидел меня, у него челюсть отвисла.

— Ты чего?

— Я вспомнила… Мне срочно надо домой… — тараторила я. — Игнат, не торопи меня. Я сейчас не могу. Я позвоню…

Хмельницкий стоял, как статуя, и обескураженно смотрел на мои сборы.

— Таня. Почему?

— Все потом. Мы еще обязательно встретимся и поговорим. Я обещаю тебе!

Я быстро открыла дверь, вылетела на лестницу и побежала вниз.

Задержись я хоть на минуту, представляю, какой был бы «концерт». Мужики ведь терпеть не могут таких обломов. Начинают говорить такое и в таких выражениях, что уши в трубочку сворачиваются. Правильно я сделала, что так быстро ретировалась.

На всех парах я летела по улице. И только у самого Ленкиного дома поняла, что иду к ней, а не к себе.

— Лена! — закричала я с порога. — Лена! Срочно выпить!

— Ты чего? — Подруга все еще стояла у открытой двери, а я уже носилась по квартире.