Клубничный блеф. Каван

Но теперь я не буду ошибаться и не стану настаивать на том, чтобы ты была со мной. Я хочу, чтобы ты этого хотела. И даже если ты уйдёшь, я всё равно буду ждать тебя, Таллия. Я умру одиноким, но никогда не позволю себе предать твою веру в меня. Я буду лучше.

Я создам новый мир для себя, и тогда ты увидишь, что в нём безопасно. Ты вернёшься ко мне или же нет. И даже если нет, то я буду счастлив знать, что ты исполнила все свои мечты. Это оказалось для меня куда важнее, чем то, что я чувствую и мои страхи. И сейчас ты должна сделать выбор: ещё одна ночь или ты сойдёшь здесь?

Господи, кажется, что больнее быть не может. Это мой шанс отпустить его в свободное плаванье, потому что Каван всё понял. Он будет жить дальше, ему будет сложно, но он не сдастся. И вот он тот шанс, когда я могу пойти своей дорогой, но эгоистичное женское начало внутри меня требует схватиться за этого мужчину и вырвать ещё несколько часов близости с ним.

— Я сойду на землю, но не сегодня, — шепчу я.

Ненавижу себя за эту слабость. Ненавижу за то, что причиняю боль Кавану. Я осознаю всё, что сейчас происходит. Я слышала о том, что он любит меня, но если скажу ему те же слова, то это будет крахом для него. Я разрушу его. Хотя, кажется, что мы уже и так разрушены, просто буря ещё не настигла нас, чтобы продемонстрировать это.

Мы вместе с Каваном возвращаемся в его квартиру. За время нашей поездки обратно говорил только Каван, потому что я пребывала в каком-то дурмане стыда и вины за то, что сделала. Да, я даже посмотреть на него не могу, ведь мне жутко стыдно. Он считает меня ангелом, но их не бывает на грешной земле. Все мы падшие.

И у всех есть две стороны: тёмная и светлая. Каван тёмный, а я специально стала светлой, чтобы потом поменяться с ним ролями.

И я бы взяла на себя всю его боль, только бы он никогда не возвращался во мрак.

— Ты слишком тихая. Я сделал что-то не так? — шепчет мне на ухо Каван. Я вздрагиваю от того, как он резко ворвался в мои мысли.

— Прости, я думала. Я слишком много думаю, — кривлюсь и беру из его рук бокал с водой. Каван садится рядом со мной на диван и делает глоток виски из своего бокала.

— Мне бы хотелось знать, о чём ты думаешь, Таллия. Я напугал тебя?

— Нет, ни в коем случае, Каван. Ты восхищаешь меня. Я знаю, как тебе сложно двигаться в этом направлении, но ты это делаешь. Это потрясающе, но у меня ощущение, что я… я…

— Теряешь себя? — подсказывает он. Подавленно киваю.

— Моя тьма поглощает тебя, Таллия. К сожалению, этого я и боялся. Ты слишком хороша для меня.

— Не смей, — злобно обрываю его. — Не смей считать, что кто-то лучше тебя, Каван. Не смей. Ты и понятия не имеешь, сколько грязных тайн скрывают люди, но умело создают видимость благопристойности. Поэтому никогда не считай, что ты чего-то недостоин.

— Разве у тебя есть грязные тайны, Таллия? — прищуривается Каван. Моя кровь леденеет.

— Конечно, нет, — смеётся он и обнимает меня одной рукой, притягивая на свою грудь. — Значит, есть ещё такие люди, которые абсолютно чисты. Ангелы. И ты мой ангел, Таллия.

— Каван, ты ошибаешься…

— Вряд ли, Таллия. Рядом с тобой я не чувствую боли. У меня не было кошмаров этой ночью. Я живу. И я счастлив. Разве это не чудо? Разве это не ангельская благодать? — Каван с такой надеждой смотрит на меня, что мне приходится наигранно улыбнуться.

— С тобой легко быть ангелом, потому что ты достоин всего, — шепчу я.

— Но я недостоин тебя.

— Это не так!

— Это так, и я знаю об этом. Я знаю, Таллия, тебе не нужно убеждать меня в том, что сейчас я могу дать тебе всё, чтобы ты была счастливой. Но я буду стараться. Буду каждую минуту учиться быть твоим. — Каван наклоняется и целует меня в губы. Я чувствую привкус терпкого и сладкого алкоголя на его губах. Я бы хотела сейчас его оттолкнуть и высказать своё мнение, но я теряю себя, когда Каван меня целует. Я забываю обо всём, оказываясь в мире, в котором есть только мы с ним.

Наш поцелуй становится жарче и напористей. Издаю стон в губы Кавана, когда он посасывает мою губу. Каван обхватывает мою голову и пересаживает меня к себе на колени. Внизу живота всё опаляет жаром, и я больше не чувствую дискомфорта. Наоборот, я ощущаю возбуждение, и оно покалывает на моей коже. Ладонями провожу по плечам Кавана и отклоняюсь. Он тяжело дышит, его глаза тёмные-тёмные, полные страсти. Провожу руками по его груди и медленно расстёгиваю пуговицы на рубашке.

— Теперь я собираюсь узнать твоё тело, Каван, — шепчу, набравшись смелости. А это для меня чертовски большой шаг навстречу мужчине. Мне придётся делать все эти невероятно пошлые штучки, о которых я читала в книгах.

Но мой энтузиазм быстро исчезает, когда Каван напрягается да так сильно, что его мускулы становятся каменными.

— Что-то не так? — Я убираю свои руки и удивлённо смотрю на него.

— Я… Таллия, я… не люблю, когда мной пытаются управлять в сексе, — медленно говорит он.