Клубок со змеями (СИ)

— Представляю лицо Анум, — хихикал Сему, — когда скажу ей, что продал ее в храм, и теперь она обычная шлюха! Быть может, даже навещу ее как-нибудь и оставлю пяток сиклей за ночь. В знак своей щедрости.

— Сему...

— Увидимся позже, — и он, продолжая истерично посмеиваться, направился в сторону города, оставив меня в полной растерянности.

***

Я вновь вернулся к тому злосчастному утру, когда Сему колотил руками в дверь. После того, как с его губ сорвался рассказ о случившемся с Бел-Ададом, в моей голове пронеслось некое мимолетное воспоминание. Но в силу обстоятельств, внезапно свалившихся на меня, я не смог тогда его уловить. И вот теперь, роясь в кладовой собственной памяти, я сумел-таки схватить за хвост ту мысль, которую упустил в прошлый раз.

«Он сказал, что шел узнавать цену за Анум. Но разве тогда, в день нашего разговора о деньгах, он не отправился именно за этим? Возможно, в тот день он так и не добрался до места назначения. Это было бы неудивительно, учитывая его душевное состояние. Ведь так?»

Однако, чем больше я размышлял о Сему, тем крепче становилась моя уверенность в том, что он как-то замешан в этом деле. А я — я просто ищу оправдания. Ибо не хочу верить, что мой близкий друг причастен к убийству корзинщика.

«Сему... Сему... какую роль ты сыграл во всем этом?».

С моих губ сорвался тяжкий вздох.

«Вообще, что мне известно? Бел-Адад попросил построить ему новую хижину, чтобы удобнее было добираться до рынка. Но Сему утверждает, что в этом не имелось никакой надобности. Затем Анум, по словам того же Сему, украла у него восемнадцать мин серебра. Просто мифическая сумма. Снова же со слов Сему. И он решил продать ее в рабство, в тот же день направившись узнавать цену. Потом Бел-Адад заплатил мне шесть сиклей за работу над хижиной — весьма щедрая плата для простого корзинщика. Но мне было все равно, откуда у него столько серебра. Вдруг тоже копил? Главное деньги были мои. И я не преминул хорошенько попировать, захватив своего торговца-приятеля, дабы слегка развеселить его. Поднимать тему его отношений с Анум в тот вечер мне не хотелось. Да и не мое это дело, по правде говоря. А на следующий день он заявляется и утверждает, что корзинщик мертв. Убит ночью балкой. Командир стражи не говорит ни слова о подробностях произошедшего и передает меня в руки жрецам».

Зачем в действительности Бел-Ададу вторая хижина?

Откуда у него столько денег?

Откуда Сему знает, что корзинщик убит ночью?

Куда он шел в то утро на самом деле?

Почему исчез с места преступления?

Почему обычным корзинщиком интересуются жрецы?

Врет ли Сему?

И если врет, то где именно и почему?

Как отличить правду ото лжи?

Вопросы, вопросы, вопросы. У меня было слишком мало знаний, чтобы дать на них ответы.

Отдаленные крики и возня прервали мои тяжелые размышления.

Откуда-то из коридора доносились голоса:

— ...имеете права! Я почетный торговец, вам это так... — возмущенная тирада прервалась сдавленным криком.

— Я же сказал, закрой рот, пухлячок, — о, этот шелестящий голос мне не забыть никогда, — или я помогу тебе прикусить язык.

Убрав ткань от носа и не заметив на ней кровавых пятен, я быстро скомкал ее. Затем ловким броском отправил кусок в тот же угол, куда ранее улетела первая часть набедренной повязки.