Клубок Судеб.

Я спрашивала уже не первый раз, но Эрик стойко переносил все мои заезды. И да, вы не ослышались. С января я главный редактор журнала «STILE». Тайсон работает несколькими этажами выше в главном офисе, первым заместителем своего папочки, хотя на деле больше времени проводит у меня в кабинете, отвлекая от дел самыми приятными способами.

- А что поделать? Я у тебя такая.

- Повтори еще раз, - попросил Эрик.

- Что поделать, - послушно произнесла я.

- Нет, Эл, другое.

- Я у тебя такая? – не понимая, что он хочет услышать, сказала я. – Это?

- Да. Люблю слышать от тебя подобные признания, - заметил Эрик, одаряя меня нежным поцелуем.

- Что подарим близнецам? – спросила я, переворачиваясь на спину и кладя голову ему на плечо.

- По-моему суетливая мамочка давно скупила все мало-мальски пригодное ее малюткам, - усмехнулся Эрик.

Он попал в десятку. У близнецов Эммы, девочек Ребекки и Роуз, родившихся ночью с двадцать пятого на двадцать шестое декабря, было абсолютно все, поэтому даже крестный терялся в догадках. Кстати Ричард Тайсон несказанно подобрел ко мне. И когда я приезжала в особняк на Лонг-Айленд, часто уговаривал меня на партию в шахматы или бильярд. Элизабет относилась ко мне как ко второй дочери, что в тайне мне очень льстило. Эшли нашла во мне союзницу в почти безобидных шутках над Эриком. Он шипел на сестру, обещал мне отомстить, но приговор никогда не приводился в действие.

Что касается моего папочки, я уже почти привыкла так называть Чарльза, то сразу после нового года он наконец-то уговорил меня на знакомство с бабушкой, с которой у нас как оказалось и правда были почти одинаковые глаза. Ее внешность напомнила мне леди времен княгини Монако Грейс Келли. Мы с очень легко нашли общий язык, К концу недели она не хотела отпускать меня в Нью-Йорк и звала к себе погостить в любое удобное для меня время.

Я лениво посмотрела в окно. На город опускалась ночь.

- Останься, - внезапно сказал Эрик.

- Я же никуда не уезжаю.

- Сейчас нет, а через два часа вернешься в Гринвич Вилладж.

- А ты не хочешь меня отпускать? – спросила я.

- Я хочу каждое утро первым делом видеть твое сонное лицо, смешной халат похожий на развратное кимоно гейши, ароматические восточные свечи, вагон и маленькую тележку разных бутылочек и флакончиков в ванной, твою одежду, разбросанную по всей квартире, когда ты не знаешь, что надеть, - не сводя с меня глаз, перечислял он.

- Эй, я все кладу на свои места, - в шутку надулась я, понимая, что это просто подколка.

- Я хочу, чтобы мы жили вместе, - произнес он. – Что скажешь?

- Сможешь прожить без меня месяц? – задумчиво спросила я.

- Уже не знаю, - честно ответил Эрик.

- Я должна развестись, - пояснила я и, не подумав, добавила: - Тогда я исполню любое твое желание.

- Договорились, - в его глазах плясали бесята, значит, он уже что-то придумал.

Перед отлетом я встретилась с Хлоей и Джерри, специально прилетевшим из Рима, чтобы поделиться новостями и собрать кое-что необходимое для работы. Хлоя, почти два месяца игнорировавшая нас, искренне попросила прощение. Отмена свадьбы и помолвки с Домиником далось ей тяжело, а Уильям, второй раз вошедший в ее жизнь, казалось специально разрушал все, что уцелело после их расставания в студенческие годы. Два месяца он убеждал ее в чистосердечности своих признаний, и лишь недавно Хлоя сдалась, рискнула поверить его чувствам. Теперь она наконец-то обрела покой утраченный четыре года назад. Они с Уильямом красивая пара.

26 марта 2010

На этот раз по прилету в Айдахо в столице штата я взяла на прокат красную Ferrari Enzo, и смело покатила по трассе в направлении Туин-Фолса. Теперь я появилась эффектно, как и полагается Нью-йоркской штучке, которой меня все давно уже окрестили. С Крисом мы быстро пришли к правильному решению, а вот суд копался с разводом больше месяца, поэтому вернулась в Нью-Йорк только в день своего двадцатипятилетия вечерним рейсом. В аэропорту меня встретил Эрик.

- С днем рождения, - сказал он, крепко обнимая меня и отрывая от земли.

- Осталось всего три часа, - с досадой напомнила я.

- Целых три часа, - заметил он. – Поехали.

Почему-то мы проехали мимо Гринвич Вилладж. Bugatti Veyron остановилась только в Верхнем Ист Сайде на Пятой авеню. Слева темнел центральный парк с множеством фонарей. По непроницаемому лицу Эрика я ничего не могла понять, а спрашивать не хотела. Когда мы вышли из лифта, Тайсон подвел меня к деревянной двери, распахнув ее настежь. И…я не могла поверить своим глазам. На полу стояли тысячи маленьких белых свечек, единственное освещение просторного холла. Передо мной начиналась дорожка из алых лепестков роз и вела в глубь квартиры. Я ступила на лепестки и медленно пошла по живому алому ковру. В конце пути меня ждала просторная комната с еще большим количеством свечей, полукругом огибающих огромную белую постель в форме круга. Она тоже была усыпана розами. На кровати лежала маленькая голубая коробочка с белыми лентами, которую я дрожащими руками пыталась открыть. Внутри оказалось…кольцо? Платиновое кольцо с бриллиантом. Я повернулась к Эрику.