«Клубок» вокруг Сталина

Официально в СССР оставалась одна господствующая партия. Однако в стране были миллионы людей, политические интересы которых простирались в самом широком спектре: от крайних анархистов-индивидуалистов до буржуазных демократов и анархистов. Всех этих людей объединяла неприязнь, а то и ненависть к коммунистической партии.

Наконец, в самой коммунистической партии еще со времен Ленина существовали острые противоречия. Победившие большевики, в свою очередь, сравнительно быстро разделились на несколько фракций и группировок.

Ни Политбюро, ни ЦК ВКП(б), ни другие руководящие партийные и государственные органы не представляли собой монолитного единства. Помимо идеологических расхождений, немалое значение имела борьба за власть, за ключевые посты в правительстве и партаппарате.

Некоторые современные историки явно или неявно исходят из того, что Сталину и его группировке приходилось яростно, а то и судорожно бороться за власть со своими политическими конкурентами. Такие «исследователи» по какой-то причине не замечают самого главного, с чем приходилось сталкиваться постоянно руководству СССР и что мы в самом упрощенном виде упомянули выше.

И еще одно существенное обстоятельство. Сталину удалось распутать, а где-то и разрубить сложнейший клубок проблем, в которых политические, и тем более межпартийные, не были самыми важными. Он боролся не столько за власть, сколько за свою идейную линию во внутренней и внешней политике, в экономике, культуре, идеологии. Он оказался победителем. И вовсе не потому, что был коварней и жесточе своих врагов. Такая версия была придумана только для того, чтобы не признать очевидное: его правду, правоту, подтвержденную не какими-то умозрительными рассуждениями, а реальностью: построением великой державы и победой в Великой Отечественной войне, созданием надежной базы для успехов 50-х и начала 60-х годов.

Справедливости ради надо подчеркнуть, что враги у Сталина были значительно коварней, беспринципней и более жестоки, чем он. Во внешней политике достаточно вспомнить историю Британской или Германской империй, Японии и США, чтобы понять, с помощью каких коварных и кровавых ухищрений они отстаивали свои интересы и расширяли сферы своего влияния. И разве не Антанта напала на юное социалистическое государство? Или через десяток лет хищные империалистические державы превратились в скромненьких травоядных?

Если говорить о внутренних врагах Сталина и его соратников, то и они ни правые, ни левые — никогда не были непротивленцами. Напротив, Троцкий или Зиновьев были (во всяком случае, если верить осведомленному писателю Марку Алданову, да и многим другим) не менее жестоки, чем Сталин… Уцелевшие оппозиционеры заявляли, что если бы победили они, их террор был бы страшнее сталинского.

Надо очень не верить в здравый смысл народа, чтобы утверждать, будто великие свершения можно осуществить единственно путем интриг, хитрости, коварства, злобности, жестокости, террора. На зыбком фундаменте лжи и подлости могучую державу не выстроишь, — а вот разрушить ее таким образом как раз нетрудно, как показал опыт СССР конца XX века. Устойчивость любой великой страны зависит не от прочности тюремных оград, а от надежности экономической базы и духовной силы народа.

Сталинский курс развития СССР привел страну к небывалым во всей всемирной истории успехам.

Правда, можно услышать возражение: но ведь СССР после Сталина не просуществовал и полвека. Значит… Это значит, что созданная система была чрезвычайно устойчива: ведь ее всячески расшатывали и «перестраивали» или даже откровенно крушили такие деятели как Хрущев, Горбачев, Ельцин и множество их сподвижников в стране и за рубежом. То, как много было злобных врагов у советской власти, показало время распада СССР. Нет никаких оснований полагать, будто в 30-е годы этих врагов было меньше. Напротив, их было больше, и сопротивление их надо было преодолеть.

В те далекие годы в СССР, а тем более за рубежом существовало огромное количество людей, ненавидевших советскую власть, партию большевиков, лично Сталина. Часть из них безусловно была организована и готова на самые решительные действия по свержению советской власти, отстранение от власти или уничтожение большевиков и Сталина. Такова была объективная ситуация, и она не могла быть иной.

В период «перестройки» (антисоветской и антикоммунистической) распространилась достаточно странная на непредубежденный взгляд версия о том, что при советской власти массовые репрессии были организованы по указанию Сталина и для них не было никаких объективных причин. В таком случае пришлось выдвигать версию о причине субъективной, заключавшейся в личных отвратительных и страшных чертах характера Сталина, обуянного, с одной стороны, дикой жаждой власти, с другой — острой манией преследования, паническим страхом за свою жизнь и неукротимой жестокостью.