«Клубок» вокруг Сталина

На последний вопрос напрашивается отрицательный ответ уже потому, что прошло более десятилетия — срок огромный для конца XX — начала ХХI века. Продолжение — пусть даже с некоторыми коррективами — прежнего курса не принесло за этот срок ничего хорошего для народа и государства, и нет никаких оснований надеяться, что все вдруг изменится к лучшему. Такими обещаниями обманывали правители народ все это время.

Существует инерция развития и деградации крупных общественных систем. Они не рушатся вдруг и полностью. Их агония может продолжаться десятки лет. И это обстоятельство создает в сознании обывателя иллюзию стабильности бытия.

Все социалистические государства, резко изменившие траекторию своего развития, переживают упадок. Такие спады могут быть и кризисами роста. Но в данных случаях, как показывает время, это кризисы деградации.

И все-таки если бы у социалистической системы не было существенных изъянов, недостатков, она бы не рухнула в мирное время, даже несмотря на происки врагов вне и внутри страны. В то время как все развитые капиталистические страны перенимали достоинства социалистической системы, мы вовсе отрешились от нее и здравого смысла. Не менее трети населения доверилась демагогам и жуликам. Они быстро вырулили страну на задворки цивилизации, в давно уже пройденные, проклятые и забытые всеми развитыми странами тупики стихийного воровского рынка с их безработицей, обнищанием масс, социальными столкновениями (в такие периоды происходят революции и мировые войны).

Попробуем перечислить те объективные и субъективные факторы, которые привели к крушению СССР и упадку России.

1. Совершенство общественной системы, которую удалось создать Сталину и его соратникам.

В изменчивой внутренней и внешней обстановке такое совершенство чревато серьезным кризисом. Даже смерть одного человека может обернуться национальной трагедией, если это — незаурядная личность, умный, образованный, трудолюбивый, ответственный руководитель государства. То, что Сталин был именно таким человеком, доказано историей СССР, и не только в период его правления, но и позже, когда сколько-нибудь достойной замены ему не нашлось. Его государственный курс постарался продолжить Ю.В. Андропов. И несмотря на то что он долгие годы был руководителем КГБ, его уважал и поддерживал народ.

2. Установление в стране гегемонии КПСС, а еще точнее — ее руководящей верхушки, представителей так называемой номенклатуры.

То, что так было и при Сталине, — обычное заблуждение. Он, как мы уже подчеркивали, старался соблюдать баланс между главными «партиями по интересам», преимущественно экономическим: Красная армия, ОГПУ-НКВД, коммунистическая партия, руководство народным хозяйством, местные органы власти (советы). Тогда партия не имела абсолютного господства. Его добился Хрущев. Сначала он с помощью маршала Жукова подавил HKBД, затем ловко отстранил Жукова и полностью подчинил армию партийному аппарату. И уже одно это определило гегемонию партии. В номенклатуру, привилегированную касту, стали проникать самые бессовестные карьеристы, все те, кто стремился получать максимум благ за минимальный труд, кого прельщали больше всего на свете материальное благополучие и власть.

3. Моральная, нравственная деградация номенклатуры, партократии — как неизбежное следствие гегемонии партии и отсутствия жесткого контроля над ее руководством (его осуществлял некогда Сталин).

Репрессии против номенклатурных — преимущественно — работников, среди высших слоев руководства партией, армией, НКВД, производством — это была своеобразная плата за привилегии: требование единомыслия, единодушия, жесткой партийной дисциплины. Единомыслие и единодушие можно имитировать, но дисциплина — вещь суровая и наглядная, она требует подчинения. Пока был «вождь», номенклатура отрабатывала свои привилегии. Но как только его место занял недостойный человек, то руководящие работники быстро стали перерождаться. И в этом тоже проявился эффект «излишнего совершенства» системы, которая дает сбой при изъятии из нее всего лишь одного, пусть даже важного звена.

Подобного совершенства лишены буржуазные демократии. Они менее эффективны в экономическом и военном отношении, в трудных и критических ситуациях. Зато они более гибки и устойчивы. Для них смерть или смена президента не приводит к тяжелым последствиям, а особенно — в долговременной перспективе. Слой номенклатуры там изменчив, сравнительно быстро обновляется, да и не обладает огромными привилегиями, как в стране, где он наделен всей полнотой власти при ничтожной ответственности (когда снят жесткий контроль «сверху»).